Минская мистика. Влада Ольховская

медвежью услугу. Может, не знал, с кем связывается, или привык вот так действовать. Если бы Рада и Пилигрим просто пришли к нему, он не обязан был бы говорить с ними – вообще. Мог наврать с три короба или выставить их вон.

      Но теперь он сам обеспечил их оружием – возможностью шантажа. Он похитил толмача и натравил свою охрану на градстража. От этого веяло проблемами, которые были уважаемому банкиру совсем не нужны.

      – Все это закончится хорошо только при одном раскладе, – предупредила Рада. – Мы задаем вопросы, вы отвечаете быстро и честно. Вот тогда мы уйдем и не будем настаивать на аресте. Если же нет – поговорим в отделении градстражи, мне без разницы, все равно у меня на сегодня других планов нет.

      Ее уверенность поражала. Пилигрим чувствовал, что она напугана – да и кто угодно был бы напуган на ее месте! Но если бы он был простым человеком, он бы этого не заметил, держалась она отлично, он даже не ожидал такого от мелкой девицы без магических способностей.

      Кладник тоже был впечатлен. Он злился, однако кое-как сумел растянуть пухлые щеки в фальшивой улыбке.

      – Помогу чем смогу, – пообещал он.

      – Лучше правдой помочь, – сухо заметил Пилигрим. – Предупреждаю сразу: ложь я чувствую.

      – Конечно же, правдой! Я всегда говорю только правду! – тут же солгал Марьян.

      Рада осталась на том же стуле, только устроилась свободней. Пилигрим подошел поближе и остановился у нее за спиной, чтобы она чувствовала себя уверенней. Садиться он не собирался, ему нравилось смотреть на кладника сверху вниз.

      Рада достала все то же фото теннина и передала его Марьяну.

      – Узнаете его? – спросила она. – И перед ответом как-то закрепите в памяти, что ложь не прокатит.

      Дураком Марьян не был. Если он действительно связался с кикиморой, должен был знать, что она сообщила им все про его встречу с Канзабуро – и время этой встречи. Со случайно свернувшим не туда незнакомцем час не разговаривают.

      Если бы кладник сейчас начал врать и уходить от ответа, это стало бы намеком на то, что он причастен к похищению Канзабуро. Марьян и сам, должно быть, понял это. После недолгой паузы он решился говорить правду:

      – Да, он был у меня несколько дней назад, недели не прошло.

      – Зачем он искал вас?

      – У него случилась история любви.

      Пилигрим давно уже догадывался, что японец прибыл в Минск не просто так, никакой туризм его не интересовал. Теперь это подтвердилось.

      Ито Канзабуро уже несколько лет переписывался с местной переводчицей и японисткой. Их общение началось с общих профессиональных интересов, постепенно напиталось симпатией, а потом полыхнуло романтикой. Для застенчивого и нелюдимого теннина это, похоже, была первая большая любовь, да и собеседнице он понравился. Но он приехать стеснялся, а она не могла – не хватало денег.

      – Она из тех, кто верит, будто деньги все решают, – рассмеялся Марьян. – А деньги на самом деле не решают ничего! Но в этом каждый желает убедиться самостоятельно.

      – Вы заключили с ней сделку? – холодно осведомился Пилигрим.

      – Я-то?