Золотарь золотого дна и Петр Великий. Александр Холин

надеясь на его чуткость и понимание. Всё прошло, как нельзя лучше. В кафе оказалось хорошее меню, где было много блюд из рыбы и морепродуктов. Особенно Ирину поразило блюдо, носившее странное завораживающее имя «Хвост дьявола». После недолгих сомнений девушка всё-таки заказала себе это блюдо, но прежде навела справки у официанта о составе этого кушанья. Рыба, получившая такое прозвище, водилась большей частью в Атлантике, но и в Балтийском море она иногда попадалась в тралы рыбакам.

      Дима тоже оказался поклонником морских даров, и перекусили они на славу.

      Потом Дмитрий договорился с местными моряками, и те на довольно вместительной морской шлюпке повозили нашу парочку по необыкновенным фортам, составляющим вместе с островом Котлин своеобразную морскую линию, за которой уже начиналось настоящее Балтийское море, а позади до самого Санкт-Петербурга пространство более сорока километров было занято Маркизовой лужей.

      – Вот я и говорю, – Дмитрий не уставал показывать девушке стоящие посреди синя-моря форты и рассказывать их происхождение. – Нам говорят, что форты строились на ряжах. То есть за зиму набивали сколоченную деревянную клетку камнями, весной лёд таял, и такая ряжа погружалась на дно, создавая основу будущему фундаменту. Но никто и никогда не упоминает, что если соединить все существующие форты одной линией, то непроизвольно возникает мысль, что это бывшая городская стена древнего города Винета, а форты – её сторожевые башни. Недаром Пётр не смог со своей морской флотилией пробиться в город и пришлось придумывать ухищрения.

      – Пётр Первый? – опешила Ирина. – Но как же тогда город Петра?

      – Ах, ты про общепринятую версию? Но она не выдерживает никакой критики. Вспомни: в Древнем Риме тоже был почитаемый Святой Пётр, и даже храм его существует по сегодняшний день. Я бы сказал, что по структуре он очень напоминает наш Исаакиевский собор. Не находишь?

      – Действительно, – пробормотала Ирина, в уме примеряя друг к другу картинки итальянского и русского соборов. – Просто я как-то раньше и не думала их сравнивать.

      – Почему?

      – Да потому, что Исаакий – это наш, русский, православный собор, а Петра и Павла – что-то чужое, забугорное. Я не права?

      – Да нет, наверное, – хмыкнул Дима.

      – Постой, постой, – не отставала от него Ирина. – Ты хотел сказать «да», «нет» или «наверное»? Давай уточним!

      – Ну ты даёшь! – ахнул Дмитрий. – Надо же, из-за каких-то архитектурных сравнений ты меня сразу на лопатки стараешься опрокинуть. Причём Пётр сразу в сторону отметается, то есть действует то самое «Окно Овертона»11, когда желаемое выдаётся и утверждается, как действительно существующее? А как же тогда настоящая история?

      – Да нет, наверное, – машинально повторила за собеседником Ирина. – Я ни от каких исторических фактов не открещиваюсь, просто…

      Девушка вдруг остановилась, осмысливая

11

Окно Овертона – это методика воздействия на разум общества, разделенная на 6 этапов: «Немыслимо», «Радикально», «Приемлемо», «Разумно», «Популярно», «Государственная норма».