Осколки мориона. Павел Владимирович Рязанцев

в конце очереди стояли Даша – та самая обладательница лица «матери-героини», Рома, Слава и Олеся. Казалось, время играло на их стороне: учёный действовал быстро, но заставить машину работать быстрее, видимо, выше его сил. А ведь звонок с урока уже прозвенел…

      – Дамы могут быть свободны, – объявил комиссар, – но все мужчины должны отстоять своё!

      Несколько девушек перед Дашей воспользовались возможностью и с молчаливого согласия Виктории Антоновны шустро покинули класс. Парни, что уже взглянули в глаза своим будущим чадам, засуетились.

      – А мы можем идти? – поднял руку один из них. – Те, кто уже прошёл?

      – Я думаю, у Виталия Евгеньевича ещё есть, что вам сказать! – Учительница словно вспомнила о своей строгости, и школьники с досадой повесили портфели обратно на крючки.

      Пришла очередь Даши. Минутные приготовления заторопившегося учёного – и в капсуле материализовался ребёнок. Второй. Третий…

      – Прекрасно! Просто прекрасно! – изо всех сил улыбался чиновник. – Уверен, в будущем будут очень хорошие программы поддержки многодетных семей. – и добавил шёпотом: – И матерей-одиночек тоже.

      Даша заплакала. Серёжа, Никита и Коля молча отвели взгляд: из капсулы к однокласснице вышли дети, только что виденные каждым из них. Их дети.

      ***

      Рома вышел вперёд как на эшафот. Слава заметил, как друг вжал голову в плечи под взглядом Виктории Антоновны; со стороны примерный ученик напоминал нашкодившего отличника, которого впервые в жизни вызвали к директору. В глазах учёного, что до сих пор не особо рассматривал своих «подопытных кроликов», промелькнуло участие.

      – Бывает, парень, бывает, – шепнул он, привычно прицепляя присоску ко лбу подростка, а затем вернулся к панели.

      Привычное мигание светодиодов, приевшееся гудение старого холодильника. В воздухе снова повисло напряжение, словно двадцатый по счёту эксперимент был первым.

      Всё случается впервые. Всё случается в последний раз.

      Учительница улыбалась во все зубы. Рома мелко дрожал. Перед школьником стояли мальчик и девочка ростом ему по плечо.

      Олеся выглядывала из-за спин одноклассников, сжимая во вспотевших ладонях телефон. Её лицо напоминало калейдоскоп – так резко и часто сменялись эмоции, пока взгляд прыгал с экрана смартфона на детей и обратно.

      – Вот какие красавцы! – весело запричитала Виктория Антоновна, обращаясь к Роме. – Видишь? Мы всё делаем правильно! Я всё делаю правильно!

      «А ведь молодец! – радовался Слава за друга. – Симпатичную себе отхватил, не ожидал!»

      Дети Славы стояли как вкопанные и глядели в пол. Виктория Антоновна сделала нетерпеливый жест, как бы подталкивая ученика к действиям. Учёный же, заметив безмолвную команду, активно жестикулировал учительнице: «Не надо! Ничего не надо делать!». Немногочисленные голоса с парт стихли, заинтригованные заминкой; кое у кого на лице прорезалась улыбка: всегда приятно, когда кто-то перечит строгой училке, а та не может наказать смельчака.

      – Нельзя