Бей ушастых. Часть 1. Марина Владимировна Добрынина

утехам. И с кем – тоже не понимает. Кир вообще изображает из себя комнатную собачку – молча трусит возле ноги и лишь ушами время от времени подергивает.

      Наконец, нас передают с рук на руки невысокому плотному мужчине в годах, одному из тех, кто в форме, со словами:

      – Вот, нашли. Шарились там. Говорят, их ограбили. Эта вот вроде благородная.

      Мужчина, прищурившись, некоторое время нас разглядывает, после чего сообщает:

      – Ну да, на благородную смахивает. Госпожа, как ваше имя?

      – Иоханна Сампонийская, – гордо задрав нос, сообщаю я, – а это мой слуга, Лин.

      – Угу, госпожа Иоханна, я пока вас в гостевой шатер определю. А потом решим, что с вами делать. А этот вот со мной пойдет.

      – С чего бы это! – возмущаюсь я. – Это мой мальчик, и никуда он с тобой не пойдет. Кто ты такой, вообще, чтобы лишать меня прислуги? А если он мне понадобится, кого мне звать на помощь, кого-то из этих мужланов?

      – Да хоть… – пояснил этот, вот даже не знаю, как его назвать. Потому что он такое предложил мне позвать, что я не то, что воспроизвести, я и вообразить такое не могу!

      И вот тут я вполне естественно, потому что от всей души, начинаю орать:

      – Да как ты смеешь?! Ах ты, тварь! Я хочу поговорить с твоим начальником. Немедленно! Да я…

      И на этом месте благополучно затыкаюсь, потому что ну ничего страшного я с ним сотворить сейчас не могу. Вообще ничего! Разве что велеть Киру его покусать? И что после этого? Даже если предположить, что мой жених на это согласиться? Что тоже вряд ли. А ничего. Кира прибьют. Со мной и Лином сделают что-нибудь из предложенного чуть ранее перечня. И при этом совершенно необязательно мне организуют встречу с этим полумифическим начальником.

      А потому резко прекращаю орать, морщу нос и пытаюсь выжать из себя хотя бы парочку слезинок. Лин наблюдает за этим с интересом, но не вмешивается. Спасибо и на этом.

      Хлюпаю носом. Хлюпается плохо, но стараюсь.

      – Не забирайте его, пожалуйста, он мне очень нужен.

      – Мы с ним побеседуем, и он вернется.

      Мерлин-младший бросает на меня обеспокоенный взгляд, но, естественно, подчиняется грубой силе. Не в том мы положении пока, чтобы протестовать и заявлять о своих правах иным способом. Да и прав-то у нас здесь каких-либо нет.

      – А почему это они Лина уволокли, а меня здесь оставили? – интересуюсь я у Кирдыка, едва мы остаемся одни в шатре.

      – Он мужчина, – меланхолично отзывается пес.

      – И что?!

      – Ну, что может интересного сказать избалованная высокородная девушка? То ли дело ее слуга. С ним и поговорить можно по-человечески.

      – Это как? – ужасаюсь я.

      – По-разному, – уклончиво отвечает Кир.

      – Они будут его бить?!

      – Сразу? Вряд ли. Просто потолкуют. Не волнуйся, Ханна, он скоро вернется.

      Ну да, не волнуйся. Легко ему говорить – он Лина на дух не переносит, а мне этот рыжий мальчишка, может, еще дорог, как память.

      – А