Теночтитлан. Последняя битва ацтеков. Хосе Леон Санчес

они надели чёрную маску, после чего четверо жрецов исполнили загадочный танец. Затем опять заговорил Теонтитли:

      – Мой господин, Повелитель Монтесума, послал тебе эти подарки с мольбой, чтобы ты вернулся той же морской дорогой к тому месту, откуда ты пришёл к нам. Чтобы ты не шёл дальше……

      Эти слова, переведённые Йеронимо, привели Кортеса в ярость. Еле сдерживая себя, он произнёс:

      – Скажи своему господину Монтесуме, что мы добирались сюда по морю издалека, а потом днём и ночью скакали сюда верхом. Мы решили добраться до вашего города Теночтитлана и мы сделаем это! Повтори, дон Йеронимо, этим индейцам мои слова ещё раз, чтобы они хорошо меня поняли: – мы идём в Мехико – Теночтитлан! Мы выполняем волю нашего господина. Господина всех господ! Господина солнца и луны, воздуха и воды, рек и озёр, гор и цветов, дней и ночей, будущего и прошлого. Нашего короля Карлоса Пятого и его матери доньи Хуаны – безмятежной Правительницы Кастилии и Арагона…

      – Но мой господин Монтесума… – попытался перебить Кортеса Теонтитле, но Капитан уже не мог больше сдерживать поднявшуюся в нём волну ярости. Он закричал:

      – Замолчи, индейская собака! Больше ни слова! Отныне и навсегда я ваш господин! Следи за тем, что ты говоришь, иначе это будет стоить тебе слишком дорого! – Произнося эти слова, Кортес непроизвольно прикусил губу так, что стал виден шрам.

      Тосгенцин позже описала произошедшее Матле следующим образом:

      – Когда он стоял прямо передо мной и смотрел на мою дрожащую от возбуждения обнажённую грудь, его глаза сверкали. Когда же он услышал переданные ему слова Монтесумы, его губы очень покраснели, а глаза стали похожими на глаза змеи, спрятавшейся среди опавших листьев.

      Как по команде, капитаны Кортеса двинулись в сторону Теонтитле, как бы предупреждая его о возможных последствиях в случае, если… Импровизированный храм снова наполнился грохотом доспехов и звоном оружия. Теонтитле в испуге сделал шаг назад. Его свита тоже немедленно отступила. Малинче прошептала в ухо Йеронимо:

      – Эти воины Монтесумы – цвет его армии. Отступив, они сами себя уже приговорили к смерти.

      Кортес, по – прежнему в своём нелепом наряде, но уже более спокойным тоном, повторил:

      – Вы должны осознать и принять то, что мы сильнее вас. Мы намного сильнее. Чтобы доказать это, я предлагаю трём вашим лучшим воинам сразиться с одним из моих.

      Как бы в подтверждение слов Кортеса, капитан Олид вышел в центр зала и затем сделал несколько шагов по направлению к Теонтитле. Тосгенцин, по – прежнему стоящая обнажённой под похотливыми взглядами сгорающих от страсти кастильцев и арагонцев, вопрошающе посмотрела в глаза Теонтитле. В её взгляде читалась решимость принять вызов… Но ацтек продолжал хранить молчание. Один из воинов – ацтеков по имени Агила тоже был готов принять вызов капитана Олида, но Теонтитле вдруг воскликнул слова, которыми он признавал своё поражение: “Но, ведь, они же боги…”

      – Капитан Олид… – сказал