Журнал «Юность» №06/2023. Литературно-художественный журнал

горько.

      К нам подошел официант. Разглядел нас, лицо стало брезгливым.

      – Предложить столик? – все же спросил.

      Славкин отец глянул на меня и сказал:

      – Да. И меню.

      – Само собой… Пожалуйста.

      Нас усадили за стол на двоих недалеко от входа, но в закутке. Если бы кто-то пришел в ресторан, мы, непраздничные, вряд ли бы бросились в глаза.

      Папка меню была тяжелая, но внутри оказался один лист бумаги. Названия блюд и прочее было отпечатано на машинке. (Ну, это неплохо по тем временам – в столовых от руки часто писали, хрен разберешь.) Какие именно кушанья предлагались, не помню, цены – тоже. Но они меня напугали. Цены. И я честно сказал, что денег у меня почти нет.

      – А как же вы в Ленинград едете? – удивился отец Славки. – Билет уже куплен?

      И я стал ему честно рассказывать о своем побеге, о надеждах где-нибудь зацепиться в этой новой жизни.

      – Готовы сделать заказ? – появился официант.

      – Так точно! – с шутливой интонацией ответил капитан и заказал два то ли антрекота, то ли бифштекса (в общем, по куску мяса) с картофельным пюре (которое оказалось точь-в-точь таким, какое нам давали в детском саду), селедку с картофелем и графин водки. – Пока все.

      Лицо официанта стало приветливее – видимо, заказ оказался не самым скромным.

      – Новая жизнь, говорите, – вздохнул отец Славки. – Я тоже пытаюсь…

      И замолчал. В ресторане было тихо, интерьерную музыку тогда еще не включали. Лишь где-то позвякивали ножи или вилки. Люди за другими столиками ели то ли молча, то ли переговариваясь так, что нам не было слышно. Продолжать свой прерванный рассказ мне не хотелось – сказал, в общем-то, все, что было нужно. Что я один, без денег, без работы, без будущего. И вот тащусь по Транссибу от города к городу в поисках этого будущего.

      Тяжело мы молчали, отец Славки сопел, поглядывая направо, налево, только не на меня… Массивная дверь ресторана скрипнула, и он качнулся, глянул, кто там. Наверное, сына ожидал увидеть. Но это был какой-то пожилой человек.

      Официант принес графин, стопки, селедку, хлеб. Отец Славки обрадовался. Я тоже. Не еде, а тому, что теперь не надо сидеть вот так.

      – Давайте.

      – Да…

      – За встречу. Многое ваше появление заставило вспомнить.

      Выпили. Водку я тогда пил редко, и она сильно обжигала горло. И всегда появлялось подозрение: паленая, технарь, метил… Водкой тогда часто травились.

      – Мы ведь все потеряли, – снова заговорил отец Славки. – Я эту конурку снимаю, жена у моих родителей в Иртыше… деревня такая тут… Слава… сын… Страшными делами он занялся. Я боюсь выяснять, но вижу. Я теперь много чего боюсь. Кто я теперь?.. Капитан запаса. Только никто меня никуда из этого запаса не возьмет. Сорок четыре года, а что дальше?.. Я никем не могу быть, только офицером. И отец у меня офицер, подполковник, всю войну прошел, и брат, на два года младше, уже майор, служит, а я вот – до капитана, позор… А теперь и вовсе… Сокращение штатов… Налей.

      Я с готовностью налил.

      – Славу