Пять рассказов. Zviad Anageli

прочитал бы: «ЛЕКТОР»! Сказал бы: «Ваа!» – и с почтением продолжил свой путь по лестнице. Некоторым это покажется неприемлемым, они сочтут это проявлением гордыни, но что в этом неприемлемого? Вот, взять хотя бы нашего соседа Априашвили, у него ведь на серебряной пластинке написано «Профессор». Повредило это кому-нибудь? Я не помню, чтобы кто-то осмеивал его или пренебрежительно к нему относился. Напротив, все, и тот мастер в их числе, обращались к нему с уважением. Начиная с дворника и кончая районным инспектором, все в глаза заглядывают и, как увидят, сразу: «Что вам угодно, господин…» – и, как вокруг новогодней елки, танцуют… Видели бы вы в это время выражение лица профессора Априашвили! Ооо, и не говорите! Ну, и чем же я хуже него?!

      Автобус остановился прямо передо мной. Пластинку с надписью «лектор», которая уже представлялась мне очень ценной вещью, я спрятал в карман. Спокойно ступил на первую ступеньку, остановился и многозначительно обвел взглядом окружающих. У меня было большое желание оповестить всех пассажиров о том, что с ними вместе будет странствовать лектор. Я бы хотел, чтобы все знали, кто я такой. Наверное, все другие лектора именно так и думают, появляясь в обществе. На секунду и о том задумался, как было бы хорошо, если бы у каждого была бы такая табличка прикреплена на видном месте, ну, если и не с именем, то хотя бы со званием, как на двери. И вот, как только я поднялся на следующую, последнюю ступеньку, я понял, что водитель обращается именно ко мне. Да к тому же довольно грубо:

      – Немного поживей! Чего кривляешься! Не видишь, что ли, люди должны подняться! – Я остановился. Нет, не переводятся эти невоспитанные! Разумеется, мне это не понравилолось, и я уставился на водителя со строгим выражением лица.

      – Знаете, что я вам скажу?.. – я собрался было достойно ответить на грубость, но сзади меня грубо толкнули, и у моего левого уха прозвучал женский голос, достаточно басовитый и агрессивный:

      – Ауу, пропустите-ка, мы торопимся! Станут тут, тоже ещё! – протиснулась, грубо оттолкнув меня, обладательница басовитого голоса, а сама тощая, как жердь. А потом уже раздались в автобусе и другие реплики:

      – И что это за тип, что встал здесь посередине?!

      – Дядюшка, дай подняться, а?! – надрывался снизу какой-то худой, моего возраста, мужчина в кепке. А здесь кто-то нагло высказался по поводу моего тройного одеколона. В почти совсем безвредной, на первый взгляд, ситуации половина пассажиров ополчилась на меня. К тому же, я и вправду стоял в неудобном месте. Поэтому я ещераз бросил строгий взгляд на водителя, который тем временем кричал на меня: «Чего уставился на меня, пропусти людей!» – и направился к свободному месту в салоне автобуса. Часы показывали 8 часов 46 минут.

      Не опоздаю. Так, минут через восемь-десять буду в школе. Как ясновидящему, представился мне тот момент, когда я гордо открою дверь директорского кабинета и в присутствии покрасневших от зависти коллег выслушаю сообщение о моем превращении в лектора. Я уже давно