Все зависит от нас. Владислав Конюшевский

не упади.

      Придержав гестаповца за локоток, удержал его от падения на крыльце. Тот, споткнувшись, кажется, взмок еще сильнее, постоянно помня о гранате у себя на пояснице. Проскочив мимо медсестры, углубились в дальний конец коридора. Там, на стуле сидел первый охранник. Увидев гостей, он вскочил и вытянулся. Подойдя ближе, мокрый Генрих спросил строгим голосом:

      – Как пленный?

      – Спит, господин оберштурмфюрер!

      – Проводи.

      – Есть!

      Охранник открыл ключом дверь и, пропустив нас, вошел следом. В маленькой комнатке были еще один сторож и человек на кровати. Лежавший, видно, проснулся при звуке разговора и теперь, не поднимаясь, разглядывал прибывших, оттопырив разбитую губу. М-да… хорошо над ним постарались. Узкие щелки заплывших глаз, свернутый, опухший нос. Это только из видимых повреждений…

      Ну пора начинать веселье. Подхватив гестаповца под руку – чтобы не дергался, выдернул пистолет и в два выстрела вывел охрану из игры. Пук, пук и – готово. Хорошая все-таки вещь – глушитель. А то ножом – как-то неэстетично. Резидент при виде такого поворота событий умудрился расширить подбитые глаза почти до нормального состояния. Не выпуская руки пованивающего Генриха, наклонился к нашему разведчику и спросил:

      – Вилли?

      Тот молча кивнул, продолжая пялиться на меня, как на тень отца Гамлета.

      – А если я предложу тридцать рейхсмарок за смычок, вы сможете его найти?

      Лежавший прикрыл глаза и только секунд через сорок ответил, шепелявя разбитым ртом:

      – Даже за триста марок это невозможно. Его у меня просто нет.

      Вот и хорошо. Пароль с отзывом прошли нормально. Хотя и не сомневался, что этот сильно побитый мужик – тот, кто мне нужен.

      – Идти сможешь?

      – Да я отсюда ползком поползу!

      – Ползком не надо. Раздевай этого жмурика, – я пихнул ногой ближнего охранника, – и одевайся.

      – Э-э-э… здесь моя собственная одежда в шкафу висит…

      – Тем лучше. Давай, давай – в темпе!

      Пока Вилли, кряхтя, облачался, я, подойдя к окну и раскрыв его, прищелкнул языком. Тут же появились Пучков со Светланой.

      – Принимай груз!

      Ребята подхватили тяжело перевалившегося через подоконник Вилли и шустро поволокли его слабо шевелящую ногами тушку к машине. А мы с Генрихом вышли так же, как и вошли, чтобы не возбуждать у дежурной медсестры преждевременных подозрений. Тем более надо было сказать ей пару слов, чтобы с раннего утра тут кипеж не поднялся. Не знаю, когда у них плановый обход ранбольных, но в палату, где сейчас валяется два трупа, доктор должен попасть как можно позже. Поэтому проинструктированный Генрих, проходя мимо дежурной, приказал:

      – Процедуры отменить! До моего прихода к палате чтобы никто не подходил! Обязательно передайте это по смене.

      Средних лет медсестра, вставшая при нашем появлении, только отрывисто кивнула, как болванчик, и ответила:

      – Яволь!

      Ну вот и славно… А даже если