Вслед за расколотой луной. Светлана Турмова

трон взойдет новый король.

***

      Роланда, без сомнения, ожидали долгих два месяца: ему предстояло вникнуть во все дела, ознакомиться с текущими вопросами и нерешенными проблемами, коих в Дангаре, как оказалось, полно, ибо Киннан за последние годы совсем забросил королевство. Если бы не первый министр, всей душой радеющий за благо государства, принц унаследовал бы разруху и пустую казну. Последний момент его особенно озадачил. Роланд в первый же вечер запросил у Хранителя казны лорда Коэна расходные книги и с удивлением узнал, что отец тратил огромные суммы. Но цель этих трат была не ясна. Каждая строчка заканчивалась печатью с королевским гербом без каких-либо указаний.

      – Что сие означает? – Поинтересовался Роланд у лорда Коэна, вызванного на беседу.

      – Не могу знать, ваше высочество, – с почтительным поклоном ответствовал Хранитель. – Мне не дозволено требовать отчета у государя, а он не имел обыкновения объяснять свои повеления.

      – И все же вы не могли не заметить некоторые странности: например, тот факт, что отец особенно много денег расходовал в последние года три, до этого времени записи мало отличаются одна от другой.

      – Совершенно верно, – согласился лорд Коэн. – Однако я привык не озвучивать свои мысли вслух, ибо вспыльчивость короля известна далеко за пределами Дангара. Уверен, вы поймете мое желание не окончить жизнь в петле или жарясь под солнцем пустыни.

      Роланд хмыкнул, сведя к переносице темные брови: очевидно, копать здесь бесполезно – казначей, как и все остальные, слишком боится Киннана. И после смерти его призрак зловеще реет над королевством, внушая ужас всем и вся…

      – Но у вас есть хотя бы предположение, куда утекло столько золота? Великое Солнце! Да за него можно целое государство купить вместе с подданными! – Принц пристально наблюдал за реакцией Хранителя казны и заметил в нем некоторое смятение.

      Тот, пытаясь спрятать глаза, замер в поклоне:

      – Простите, мой господин, я ничего не знаю. Могу лишь смиренно просить вас проявить милость, если вы видите мою вину. Я готов сию минуту оставить свой пост, коли вы сочтете это необходимым.

      «Ничего себе!» – мысленно воскликнул изумленный Роланд. Он уже понял: из разговора не извлечь зерна, а от словесной шелухи толку мало. Даже если лорду Коэну и известно нечто любопытное, на устах его печать молчания – виной тому страх или нечто другое, не столь уж важно. Вслух принц заверил казначея, что вполне удовлетворен его службой и отпустил с миром. Сам же подошел к окну и залюбовался южным краем неба. Звездные барашки уже окружили лунного пастушка: тот подсчитывал стадо, не забывая одаривать засыпающий Дангар холодным серебром своего света. Море шумно волновалось где-то вдали: его не видать из замка, а жаль – Роланд любил волны, они спели ему столько колыбельных…

      Он глубоко вдохнул: хорошо, что существует час, когда можно сбросить с плеч заботы, отложить их, как неизбежную, но надоевшую вещь. Пальцы снова потянулись к медальону,