Дятлов Посох. Книга вторая. Валерий Капранов

с вами может случиться в людном месте среди бела дня»? Вот и я подумала о том, что встреча ведь назначена не на пустыре, а в самом центре города. Вениамин, я, конечно, понимаю, что ты его недолюбливаешь. Но сейчас по такому случаю можно хоть раз поступиться своими принципами и рискнуть.

      – Ох не нравится мне все это… ох не нравится… – Вениамин принялся пристально озираться по сторонам и стал принюхиваться к разного рода запахам. – Не доверяю я твоему Жану, хоть ты тресни. Ты уже позабыла, как в прошлый раз он попытался всучить тебе в качестве памятного подарка крадник?

      – Да помню я, помню… Так, тихо. Все, мы кажется уже пришли…

      Согласно договоренности, мы явились в указанное место – одни без группы поддержки и без опоздания. Чтобы удостовериться, что я ничего не перепутала, я сверила время и посмотрела на вывеску кофейни, выбранной Жаном в качестве ориентира. На вывеске была изображена приветливая сова, а над ней соответствующее название. Возле входа в кофейню никого не было. Странно. Может быть, что-то случилось – что-то такое, что помешало ему прийти? Мог бы хотя бы позвонить и сообщить мне, что встреча отменяется.

      Я прошла немного вперед и увидела за кофейней арку, которая вела с главной улицы во двор. В глубине стоял Жан в пуховике, джинсах, высоких зимних кроссовках на толстом рифленом протекторе. Его лицо наполовину скрывал длинный вязанный шарф. Мороз в этот день был не сильный – значит прятал он лицо намеренно. Видно, не хотел, чтобы его узнали.

      – А вот и он, – сказала я сама себе, и убедившись, что никому из прохожих до меня нет дела, подозвала настороженно озирающегося Вениамина. – Ну что, пойдем или как… Все еще сомневаешься?

      Заметив нас, Жан приветственно помахал нам рукой и поманил нас жестом, давая понять, чтобы мы зашли вглубь двора.

      – Теперь уже поздно отступать, – ответил кот. – Раз пришли, то давай пойдем и узнаем, о чем он хочет нам рассказать и чего ради он решил нам довериться. Но ты все равно будь на чеку и не больно-то развешивай уши. Я буду держать нос по ветру. Если что-то почувствую, то сразу же подам тебе знак. Тогда прекращаем все разговоры и немедленно уходим.

      – Хорошо, – сказала я, – договорились.

      Пройдя через арку, мы оказались во дворе. Я про себя отметила, что изнутри этот дом смотрелся значительно хуже, чем снаружи. Краска на стенах выгорела и выцвела. На штукатурке, которую уже давно не обновляли в некоторых местах проступили трещины. Водосточные трубы были изъедены ржавчиной, и просвечивали неровными дырами. Козырек над крыльцом прогнулся и перекосился – того и гляди, невзначай отломится и рухнет. Лишь бы только он никого не погреб под ветхими обломками.

      Если Жан нам предложит зайти в этот подъезд, то я сразу скажу ему, что я туда ни ногой. Если он вдруг станет настаивать и будет нас убеждать нас, что нам больше негде поговорить, то я отвечу ему: мол, ничего – поговорим на улице.

      – Привет, – сказал он. Шарф скрывал его нижнюю часть лица, но по глазам было видно,