Вольнодумцы. Максим Замшев

полковника. Пробки ещё не рассосались, и Елисеев вёл автомобиль нервно, время от времени чертыхаясь. Февральская Москва выглядела замызганной, утомлённой, безрадостной. Небо давилось искусственным светом города.

      Осведомитель жил в районе Мосфильмовской улицы, в блочном, но довольно респектабельном по московским меркам доме. В квартире они Алиханова не застали. Им долго не открывали, потом взъерошенная женщина, видимо жена, недовольно пробурчала через щёлку (дверь она поставила на цепочку), что он пошёл в аптеку: голова разболелась, а таблетки нет.

      Они решили не вламываться. Похоже, тётка не врала. Если в аптеку – скоро вернётся. Так и вышло. Спустились во двор. Минут через двадцать он вышел из-за угла и не спеша направился к своему подъезду. В руке он держал маленький фирменный пакетик аптеки «36,6». Смотрелось это немного комично. Быстро, видимо, голова прошла. Багров окликнул его:

      – Эй, Тигран! Поговорить надо.

      Информатор явно насторожился, увидев, что опер не одни. Смиренно сел в припаркованную неподалёку машину. Опера остались снаружи, готовые в любой момент присоединиться к следователям.

      Заместитель начальника ГСУ, не глядя на Тиграна, бросил:

      – Откуда у тебя инфа, что в квартиру Рахметовых завезут столько наркоты?

      Алиханов ответил, не задумываясь:

      – Так два торчка туда собирались. Это знатные торчки. Они всегда в курсе, где товар появляется. Они, похоже, не только сами ширяются, но снабжают ещё кого-то. Я их расспросил, что да как…

      – А чего это они с тобой разоткровенничались?

      – Сказал, что мне самому нужно. Вот они и посоветовали.

      – Трогательно. Они взяли и поверили, что ты такой же, как они?

      – Убедил. Они мне доверяют.

      – Почему? – Полковник стремился поставить Тиграна в тупик, чтобы оценить, врёт ли тот.

      – Они часто ошиваются у Дорогомиловского рынка, где у меня точка. Как-то я – ради дела, разумеется, чтобы контакт с ними улучшить, – пожрать им дал.

      – В смысле?

      – Голодные они были.

      – Где же они деньги на наркоту берут?

      – Где-то берут…

      – Что о них скажешь?

      – Имена, фамилии и адреса не спрашивал. Одного кличут Толяном, второй – Тузик. Смешно – правда? Тузик… Они говорили, многие собираются закупиться.

      – Прямо магазин какой-то. Хоть вывеску прикрепляй.

      – Обычное дело. Вы не в курсе? Это только в кино наркотой торгуют по-особому. В жизни всё просто. – Он то ли усмехнулся, то ли поморщился.

      – Ладно. Свободен.

      Алиханов ещё некоторое время посидел молча, будто собираясь в чём-то признаться, потом аккуратно открыл дверцу и, не обращая никакого внимания на Багрова с Соловьёвым, пошёл к своему подъезду.

      Елисеев, говоря с ним, с трудом сдерживался, чтоб не врезать ему по морде!

      Оперативников, весьма ошарашенных происходящим – можно же засветить агента, – Елисеев и Шульман отпустили.

      – Ну, что скажешь? – Полковник курил крайне редко, но сейчас был как раз такой