Эммануэль. Антидева. Эммануэль Арсан

новая идея:

      – Почему мы в доме? Мне так нравятся ваши деревья!

      – Вот-вот пойдет дождь!

      – Ведь еще не пошел!

      Марио – учитель, и он ведет Эммануэль туда, куда ему заблагорассудится. На террасе они останавливаются у низкой каменной ограды. Между каменных цветов в стиле пламенеющей готики сверкающая молния освещает зелень сада.

      – О, Марио, смотрите, какой красивый мальчик идет по улице!

      – Да, он хорошенький.

      – Почему вы не позовете его и не займетесь с ним любовью?

      – Вcему есть срок, есть время всякому делу под небом. Время резвиться вместе с мальчиками и время наблюдать за тем, как мальчики резвятся. Так сказал Экклезиаст.

      – Уверена, что Экклезиаст никогда ничего подобного не говорил. Я хочу пить, Марио!

      Марио складывает руки на груди, выжидая. Эммануэль знает, чего он хочет, пожимает плечами, опускает голову так, что упрямый подбородок касается груди, смотрит на свои ляжки, обнаженные до самого паха. Дальше проходит линия шортиков: обнажить себя выше этой линии постыдно.

      – Ну так что? – спрашивает Марио.

      – Не здесь, Марио! Нас могут заметить из соседнего дома. Только представьте!

      Она указывает пальцем на колышущиеся шторы.

      – Вы же знаете сиамцев: они вечно начеку, любят совать нос не в свои дела.

      – Вот и прекрасно! – Марио в восторге. – Вы сами говорили, что вам нравится, когда вашим телом любуются, не так ли?

      Эммануэль смущена, и это вызывает у Марио улыбку. Он продолжает:

      – Помните: скромность не эротична. Эротичная женщина похожа на Божью избранницу, она создает вокруг себя скандал. А мировой скандал – это шедевр. Неужели наготу необходимо прятать? Какой смысл в вашей красоте, если она под замком? Прикрыв себя, вы не спасете будущего любовника от стыда, тревоги, страха. Дело не в том, чтобы вы были обнажены, а в том, чтобы он видел вас обнаженной; не в том смысл, чтобы вы кричали от наслаждения, а в том, чтобы он слышал ваш крик; не в том, чтобы вы считали любовников, а в том, чтобы он их считал, не в том, чтобы вы полюбили любить, а в том, чтобы ваш партнер, глядя вам в глаза, понимал, что все химеры остались позади, что вы теперь единственная владычица любви и хранительница вечной красоты.

      Голос Марио становился все громче и увереннее:

      – Малейшая попытка проявления целомудрия с вашей стороны сразу же деморализует массу людей. Всякий раз, когда страх перед скандалом сбивает вас с пути, вы должны думать о тех, кто живет тайной жизнью, вдохновляясь вашим примером. Не разочаруйте их! Не поднимайте на смех и не преуменьшайте надежду, сознательную или бессознательную, озвученную или высказанную вслух, которую люди на вас возлагают! Пропущенный, не свершившийся по какой-то причине – из-за вашего страха, вашей скромности или вашего сомнения – половой акт – это потерянный для мира акт любви. И никакие заслуги, никакая смелость и дерзость не искупят подобного малодушия!

      На секунду Марио смолкает, затем с едва скрываемым презрением произносит:

      – Будете рассказывать мне о правилах приличия? Вы хотите быть как все? Или чтобы