Весёлые и грустные сказки обо всём на свете…. Алёна Бессонова

кто? – воскликнул Плодик, вылезая из цветка.

      – Я кто? – закричал он в ухо проползающей рядом Гусенице.

      – Пока никто! – заворчала Гусеница.

      – А кем буду? – не унимался Плодик.

      – Не кричи, дай подумать! – отмахнулась Гусеница, и, усевшись на листик клубничного кустика, начала энергично двигать челюстями. Она поедала листик, на котором сидела. Обглодав один, Гусеница переместилась на другой.

      – Подумала?! – нетерпеливо спросил малыш и ткнул Гусеницу в бок.

      – О чём? – удивилась Гусеница.

      – Я кто?! – взвизгнул Плодик. – Ты обещала подумать!

      – Когда я ем, – чавкая, заметила Гусеница, – я глуп и нем. Ты тоже глуп! Поэтому жди, когда я наемся, надоеда!

      – Я надоеда?! – возмутился Плодик – Никакой я не надоеда, я любопытничаю. Разве это плохо? Я хочу знать, кто я! – он обиженно топнул ножкой и потянул плеть, на которой рос. Плеть легко вытянулась.

      – О! – радостно воскликнул Плодик, – Так можно облазить весь огород!

      За полдня непоседа продвинулся на целый метр и упёрся в забор. На заборе сидел Воробей. – Я кто?! – спросил Плодик птичку.

      – Ты – то? – Воробей озадаченно почесал пёрышком за ушком, – Ты не птица!

      – Почему? – огорчился он.

      – Летать не умеешь! – строго сказал Воробей и для убедительности чирикнул.

      – Ну уж, не умею! – воскликнул Плодик, поднапрягся и вместе с плетью подпрыгнул на верхнюю кромку забора, крепко зацепился за неё, – Вот и летаю!

      – Зачем за собой верёвку таскаешь? – спросил воробей, указывая на плеть, – брось её, она летать мешает!

      – Не могу! – огорчённо вздохнул малыш, – Эта верёвка – моя материнская ветка. Она меня кормит. Я без неё не вырасту…

      – Правда? О, тогда понятно! – радостно воскликнул Воробей, – Если без верёвки передвигаться не можешь, я знаю кто ты!

      – Кто?! – спросил Плодик, затаив дыхание.

      – Ты, ты, ты троллейбус! Вот, кто ты! – ликующе закричал воробей. – Он тоже не может двигаться без верёвки. Только его верёвка называется провода. Если его рожки от проводов отрываются, он стоит и никуда не едет, не может. Сам видел!

      – Не болтай ерунды! – послышался суровый голос из высокой травы на грядке, – Где ты, Воробей, видел троллейбусы на заборе? Чудак!

      На дорожку выкатился игольчатый шарик. Шарик развернулся и оказался Ёжиком.

      – Троллейбусы на банановые коробки похожи, только большие! – со знанием дела сказал вновь прибывший собеседник. – А этот маленький, зелёный, без окон, без дверей.

      – Так ещё не вечер! – ухмыльнулся Воробей, – Подрастёт, окна и двери прорежутся. Троллейбусы не сразу большими становятся. Они где – то из чего – то вырастают. Как мыслишь?

      – Кто его знает, может, ты прав, – немного подумав, ответил Ёжик. – Я ведь с иголками тоже не сразу рождаюсь.

      – Ты что, не хочешь быть троллейбусом? – деловито спросил воробей у Плодика. – Растёшь быстро. На забор взлетал, ростом был с меня.