Саморазвитие по Толстому. Жизненные уроки из 11 произведений русских классиков. Вив Гроскоп

таком доме.) Главное, что я узнала о русских романах: их не надо бояться. И уж точно не стоит считать их уникально «серьезными» и «академичными», что значит, как все мы знаем, «пыльными» и «скучными».

      Пора уже избавить такое чтение от всех сомнений, снобизма и претенциозности. Эта книга – ода искусству чтения как таковому, которое всегда остается делом совершенно личным; она призывает читателя позволить себе читать так, как хочется, не думая о том, что кто-то знает больше и что вы, наверное, неправильно все понимаете. Как бы мы ни понимали эти книги – мы понимаем их правильно. Я заявляю с полной ответственностью: если эти романы пугают вас своими размерами, читайте их по частям. Не бойтесь не закончить роман или вернуться к нему через несколько лет. Читайте медленно и не переживайте о том, что от вас ускользнет какая-то мелочь. Читайте классику в постели, в автобусе, в том месте, которое Владимир Путин назвал бы «сортиром». (Однажды он выступил со знаменитой речью, в которой заверил свой народ в том, что враги России больше нигде не чувствуют себя в безопасности, даже в сортире. Прошу вас, найдите как можно более безопасный сортир, о котором Путин точно не знает, и получите удовольствие от нескольких страниц «Трех сестер».)

      Рассматривая трудные моменты жизни на примерах из одиннадцати русских классических произведений, я буду также обращаться к примерам из биографий их авторов. Довольно часто наблюдается несоответствие между тем, к чему они призывают в своих книгах, и тем, что с ними происходило. Классический пример тут – Толстой. Многие из противоречий, нюансов и хитросплетений в «Анне Карениной» и «Войне и мире» можнообъяснить, зная о его последующем духовном кризисе. Когда Толстой писал эти книги, он глубоко сопереживал своим героям, стремясь показать их подлинные жизни и чувства. Впоследствии он стал жалеть, что потратил на них время, и перестал писать такого рода романы. Понимание этого внутреннего конфликта придает его книгам еще более глубокий смысл.

      Меня всегда завораживало пространство между жизнью автора, жизнью читателя и самим текстом. Читателя и писателя объединяет то, что и тот, и другой реальны. Они знают, какой сложной может быть жизнь. Они также знают, как трудно передать человеческий опыт точно, живо и достоверно. Однако эти два человека встречаются на странице книги благодаря ее сюжету, истории. История подменяет человеческий опыт, как дублер на съемках фильма. Это мнимость, выдумка. Договор между писателем и читателем предполагает, что писатель должен заставить читателя поверить в выдуманную историю. И именно благодаря такому соглашению эти двое людей мысленно встречаются и «обсуждают» человеческую жизнь. Это удивительный договор, и в русской литературе он имеет особую силу.

      Мне интересно, чему могут научить нас эти книги – чтобы нам не нужно было по-настоящему переживать то, что в них описано. Романы дают возможность примерить на себя жизнь других, оценить, простить и понять их. Они показывают нам не только как нужно жить,