Акт направленной справедливости. Андрей Павлов

Потом, если что, ещё на ужин откушаю… Кстати! Что у нас на ужин?

      – С вашей картошкой грибов отмоченных нажарю.

      – Что за грибы?! Уж не отравить ли меня хочешь?! – весёлым голосом спросил Пятровский. Он очень любил грибы и всегда ждал, когда Клавдия предложит ему их.

      – Не пужайтесь, ваше благородие! Боровики! Отборные боровики! Мне из Псковской губернии сродственница доставляет прямиком к дому! Настолько вкусны – пальчики оближете!

      – Вот и отлично! Но попрошу тебя: свари малый кусочек поросятины… Я Рыжему обещал… А из бульона потом суп какой-либо… Хотя нет. Не какой-то, а с клёцками! Давно мечтаю…

      – Разорит он вас, ваше благородие, Рыжий ваш… Конечно, сварю и приготовлю, можете не сомневаться! – улыбаясь и ласково поглаживая по холке мимо проходящего кота, ответила кухарка.

      После этих слов и в предвкушении замечательной трапезы Пятровский осознал, что сегодня он никуда не пойдёт.

      «Всё ж таки есть прелесть в пенсионной жизни, – подумал Игнат Тимофеевич. – Особенно это, конечно, если она подкреплена финансовой составляющей…» – вздохнул он.

      В ожидании ужина бывший титулярный советник улёгся на кровать и, почёсывая живот такого же довольного, как и он сам, Рыжего, начал впадать в послеобеденный сон, непроизвольно смешивая реальность с постоянно всплывающими воспоминаниями…

* * *

      С фамилией следователь решил повременить, а в первую очередь заняться орудием убийства – ножом.

      Архивы полиции не дали никаких результатов, при этом один из старожилов сыска посоветовал ему обратиться в бывшую Кунсткамеру, а ныне в Музей антропологии и этнографии на бывшей Кадетской набережной линии…

      – Обратитесь к Леопольду Ивановичу фон Шренку. Он, без сомнения, подскажет вам в ваших поисках.

      Игнат Тимофеевич так и сделал. Шренка он встретил после его очередной лекции в Николаевской Академии Генерального Штаба подле Английской набережной, 32.

      Статский советник представился и сообщил ему тему своего обращения. Леопольд Иванович любезно согласился рассмотреть рисунок возможного орудия убийства, но только по пути в Николаевскую морскую академию, где ему предстояло прочитать очередную лекцию.

      – Присаживайтесь! – проговорил учёный, предлагая Пятровскому место в экипаже. – Давайте посмотрим, что там у вас за «ятаган» такой!

      – Что, простите? – удивлённо ответил статский советник.

      – Не обращайте внимания, мой друг! Мне просто нужно отвлечься от только что прочтённой лекции, чтобы потом сосредоточиться на следующей. И вы попали ко мне как нельзя кстати! Показывайте!

      Игнат Тимофеевич развернул перед Шренком рисунок.

      – Кто автор сего рисунка? – озадаченно спросил учёный.

      – Хирург Императорской медико-хирургической академии Яков Николаевич Чустович.

      – Знаком с его родителем. Достойный гражданин. – И он продолжил рассматривать рисунок.

      Игнат Тимофеевич выдержал в разговоре классическую