Серебряная кожа. Истории, от которых невозможно оторваться. Элеонора Гильм

Читать онлайн.
Название Серебряная кожа. Истории, от которых невозможно оторваться
Автор произведения Элеонора Гильм
Жанр
Серия
Издательство
Год выпуска 2023
isbn



Скачать книгу

завыла-зарыдала в голос.

      – Что ж за горе мне? За какие грехи Господь наслал на меня погибель? – причитания шли из самой глубины сердца.

      Некому было пожалеть девку, только белки бегали по веткам, с любопытством глядели на крикливое существо.

      – Унеси меня, река-реченька, в края чужие! Забери меня подальше, – все громче и громче становился Фешин голос.

      Скоро упала она на берег, сжимая комья земли тонкими пальцами. Ока набухала темнотой – с севера шла непогода.

      ***

      В большой семье Саввы Матвеева ожидалось прибавление. Четверо сыновей с испугом косились на закопченную баню. Оттуда второй день неслись такие крики, что отец их крестился, а соседи обходили двор стороной. «Нечистый над мамкой издевается», – думалось старшему Ваське. Не могла замордованная тяжелой работой мать исторгать подобное из слабой своей глотки.

      Февральской полночью появилась на свет Феоктиста и забрала жизненные соки Марфы. На следующий день мать, ставшую после смерти еще меньше, похоронили. Жилистый, враз постаревший Савва, четверо его мальчишек с испугом и злостью косились на сморщенное исчадие ада. Незнамо зачем оно явилось на свет, чтобы лишить семью хозяйки, ее ворчливой заботы и стряпни.

      Феоктиста, Феша так и выросла в нелюбви да злобе. Отец и братья шпыняли ее, точно приблудного щенка. Первые два года сердобольная соседка пригревала девчушку, баюкала вместе со своим младшим. Засовывала темный сосок в жадный рот, пела колыбельные, стыдила Савву за бессердечие. Свои дети отнимали силы у доброй бабы, она вернула девочку родному отцу.

      Пять дворов, пять покосившихся избушек составляли всю заимку Бедняцкую. И скудное название оправдывалось незатейливым бытом. Полсотни лет назад земли, окружавшие заимку, даны были казацкому сотнику1 Бекету. Весь род его, с саблей в руках служивший царю, отличался необычайной скупостью.

      Савва с Марфой нашли приют в Бедняцкой заимке. Думали они, что Бог пошлет за усилия и неистовое трудолюбие свою милость. Застарелые надежды застряли глубоко в прошлом, оставив лишь стремление не сдохнуть самим и выкормить вечно голодных птенцов.

      Для Саввы одной радостью в беспросветной жизни была Марфа. И с ее смертью будто кто душу вытащил из мужика, покрылся он копотью да злобой. Все четверо сыновей бывали биты смертным боем. Феоктиста пряталась за печкой, и только отблески лучины пылали в ее черных глазах. Савва все усерднее наливался хлебным вином. И под кожей его текла не кровь, а ядовитая жижа.

      – Фешка, ленивая дурища! Почему хлев не вычищен? Кормишь-поишь, а она ходит гузкой трясет. Шевелись!

      Отец кидал лапоть в шестилетку, а она уворачивалась привычным движением.

      Так и жили.

      ***

      Ока, младшая сестра, питала своими водами Ангару. В омутах водились длиннющие щуки. Пугливая пелядь шевелила плавниками в сплетении зеленых нитей. Мелкие окуни резвились у обрывистого берега на радость мальчишкам.

      Летним утром четверо Саввиных голодранцев отправились рыбачить. За ними увязалась Феша. Прячась по кустам смородины и малины, занозя босые пятки свирепым шиповником, она кралась за братьями.

      Лишь младший, Севка, привечал ее добрым словом, играл в ножички, давал кусок хлеба. Для остальных – старшего Васьки, средних Тимки и Кольки – Феша стала виновницей их сиротских, безматериных бед.

      «Кикимора! Захухря2! Поганка!» – то лучшие прозвища, которыми награждали ее братья.

      Прогоревший костер потрескивал углями, над берегом плыл густой рыбный дух. Феша сглотнула слюну, вздохнула и затаилась в кустах. Севка притащит сестре тайком кусок ароматной, сочащейся соком рыбы. Замечтавшаяся девчонка, потрясла затекшими ногами и…

      Вдруг увидела перед собой розовый отросток. Он дрогнул в грязных пальцах и излился на Фешу теплой струей. Взвизгнув, она подскочила, сбила с ног витавшего в облаках Тимку и понеслась – лишь бы оказаться подальше от окаянных братьев. Громкий топот, сопение, шепот: «Поганка». Что-то злое и тяжелое опрокинуло ее на живот, ударило наотмашь…

      – Вот тебе за то, что за ними ходишь! Вот тебе за подглядывание! Вот тебе за мать!

      Услышав голос старшего Васьки, Феша привычно сжалась в комок. Брат разошелся так, что шлепки его по-мужицки крупной ладони попадали не только на костлявый зад, но и на шею, спину, простоволосую голову.

      – Давай… проси пощады.

      Феша только поскуливала, пыталась прикрыться узкими ладошками. Васька в диком, бесчеловечном исступлении бил ее ногами, словно перед ним стонала не сестра, а лесное чудище.

      – Васька, сдурел! Васька! – братья кричали, пытались оттащить старшего.

      – Сеструха, живая? – Севка подбежал к окровавленному телу, перевернул. С облегчением услышал взвизг. – Живая!

      – Да что с ней, паскудой, будет? Пусть радуется, что мужиком бита, – равнодушно, уже излив ярость, отозвался Васька. Он грыз былинку, развалясь на молодой траве.

      Братья принесли Фешу



<p>1</p>

Сотник – войсковой чин, командир воинского подразделения (сотни).

<p>2</p>

Захухря – неряха, нечеса (старорус.).