Языковая личность в системе массмедиа. Лариса Ухова

речевых стратегий, своя система речевых действий, свои качественно новые разновидности текстов. Все это вызывает пристальное и обостренное внимание российского общества к собственно проблемам языка.

      Основы теории диалога в советском языкознании были заложены в трудах М. М. Бахтина [Бахтин, 1929], В. Н. Волошинова [Волошинов, 1929], В. В. Виноградова [Виноградов, 1925, 1926, 1930, 1936, 1941], Е. Д. Поливанова [Поливанов, 1928], Л. В. Щербы [Щерба, 1915, 1939], Л. П. Якубинского [Якубинский, 1923]. Большой интерес к диалогу пробуждается с конца 40 – начала 50-х годов [Шведова, 1952, 1956; Галкина-Федорук, 1953; Винокур, 1953; Борисова, 1956].

      Значительный исследовательский материал, посвященный диалогу, свидетельствует о сложности и многоаспектности этого явления, ибо «диалог предстает как конкретное воплощение языка в его специфических средствах, как форма речевого общения, сфера проявления речевой деятельности человека и – шире – как форма существования языка. В первом случае анализируется речевая структура, возникшая в результате говорения, осуществления диалогической речи, во втором – исследователь имеет дело с выяснением условий порождения и протекания этой речи, в третьем случае проблемы диалога оказываются в кругу вопросов, связанных с изучением общественной функции языка. Аспекты внимания к диалогу оказываются тесно связанными между собой» [Валюсинская, 1979, с. 300].1

      Отечественные лингвисты, изучающие проблемы диалога, исходили из положения о том, что речь есть один из видов человеческой деятельности. Л. П. Якубинский отмечал, что язык, являясь разновидностью человеческого поведения, выступает как факт психологический, то есть проявление человеческого организма, так и социологический, то есть зависящий от совместной жизни организмов в условиях взаимодействия [Якубинский, 1923].

      Разные подходы к изучению языковой деятельности человека ставят исследователей перед решением ряда вопросов, связанных с определением мотивов, задач, форм и условий осуществления этой деятельности. «Отсюда вытекает целый ряд психолингвистических и социолингвистических проблем [См. Основы теории речевой деятельности, 1974], в том числе проблема речевого акта, который предполагает производство речи и ее восприятие» [Валюсинская, 1979, с. 301]. Л. П. Якубинский и В. Н. Волошинов, отмечая сложность речевой деятельности, подчеркивали ориентированность речи на собеседника и диалогичность всякого понимания чужого высказывания. Е. Д. Поливанов считал целью языковой деятельности коммуникацию между членами коллектива [Поливанов, 1928]. Следовательно, речевая деятельность является совместной деятельностью участников речевого общения, а диалог – составляющей коммуникативной сущности языка как общественного явления [Бенвенист, 1974], и важность такого его положения для теории диалога очевидна. «Всякое высказывание, – подчеркивал В. Н. Волошинов, – как бы оно ни было значительно и законченно, лишь момент непрерывного речевого общения и производится с установкой на активное восприятие» [Волошинов, 1929]. В этом смысле явление диалога глобально. Узкое же понимание диалога связано с установлением видов речевого общения в зависимости

1

Подробный обзор вопросов изучения диалога отечественными лингвистами содержится в статье З. В. Валюсинской [Синтаксис текста, 1979, с. 299–314].