Русское дворянство времен Александра I. Патрик О’Мара

[28].

      Итак, основными привилегиями потомственного дворянина во время правления Александра I были: свобода от службы, привилегированный доступ к военной и гражданской службе, а следовательно, и к чинам; свобода от податей, от телесных наказаний; неприкосновенность дворянского статуса, за исключением судебного решения, подтвержденного царем; наконец, право владения вотчинами и крепостными[29]. Последнее право было очень важным. В течение всего XVIII и отчасти XIX века права на собственность дворянства расширялись и включали в себя не только землю, но и недра, лесные угодья, заводы и прочие постройки[30]. Личные дворяне обладали теми же правами, что и потомственные, за исключением права владеть землей с крепостными, состоять в губернских и уездных дворянских собраниях и участвовать в выборах, как это было закреплено законом от 11 июня 1814 года. В сущности, статус личного дворянина был открыт для всех низкородных гражданских чиновников и военнослужащих с 14-го ранга Табели о рангах, но не мог передаваться по наследству[31].

      Корпоративная идентичность и социальная сплоченность

      С тех пор как Петр I сделал дворянство служилым, государственная служба на долгое время стала raison d’être[32] российского дворянства. По замечанию одного российского исследователя, не служить считалось стыдным. Это было понятно и владельцу тысяч крепостных, и мелкопоместному дворянину. Ни один не мог себе представить жизнь без службы, которая стала краеугольным камнем системы ценностей и кодекса чести дворянина, и особенно это было верно для наиболее известных и родовитых дворянских семейств[33]. Что касается низов дворянского сословия, то решения о службе принимались исходя из экономической и финансовой ситуации. Многие начали утверждать, что были и иные способы службы, кроме статской и военной, как, например, управление недвижимостью[34].

      Русский биографический словарь издания 1904 года содержит статью о дворянине, чье самосознание было типично для конца XVIII века: «Воспитание в кругу старинной дворянской семьи поселило в нем с детских лет любовь к отечеству и чувство долга, чему он остался верен в течение своей продолжительной боевой службы»[35]. Статья была посвящена генералу И. В. Сабанееву (1772–1829), одному из наиболее выдающихся русских военачальников времен Отечественной войны и фавориту Александра I. Как и следовало ожидать, мировоззрение Сабанеева, по-видимому, не осложнялось сомнениями и двойственными установками, которые оказали влияние на некоторых его знакомых и сослуживцев, что показали события 14 декабря 1825 года. К этой теме мы вернемся позднее[36].

      Совершенную лояльность режиму и представление о своем месте в нем полностью разделял с Сабанеевым и бывший генерал-губернатор Сибири И. Б. Пестель, которому предстояло испытать ужас и унижение в связи с арестом

29

Яновский А. Предисловие // Порай-Кошиц И. А. История русского дворянства от IX до конца XVIII века. СПб., 1900. С. 5–26. А также: Романович-Славатинский А. В. Дворянство в России. СПб., 1912. С. 12–13.

30

Иванова Н. А., Желтова В. П. Сословное общество… С. 130.

31

Акульшин П. В. Очерки истории Рязанского края, 1778–2000 гг. Рязань, 2000. С. 34; Иванова Н. А. Желтова В. П. Сословное общество. С. 122.

32

Предназначение (фр.). – Примеч. пер.

33

Экштут С. А. На службе российскому Левиафану. Историософские опыты. М., 1998. С. 43.

34

Детальный анализ способов службы и путей дворянской «эмансипации» см.: Фаизова И. В. «Манифест о вольности» и служба дворянства в XVIII столетии. М., 1999. С. 221.

35

Колюбакин Б. Сабанеев Иван Васильевич // РБС. СПб., 1904. Т. 18. С. 1.

36

Аналитический разбор преданности и тем и другим см.: O’Meara P. J. General D. Kiselev and Second Army HQ at Tul’chin, 1819–29 // SEER. Special Issue Personality and Place in Russian Culture. 2010. Vol. 88. № 1–2. P. 261–290.