Название | Три века с Пушкиным. Странствия рукописей и реликвий |
---|---|
Автор произведения | Лариса Черкашина |
Жанр | |
Серия | |
Издательство | |
Год выпуска | 2023 |
isbn | 978-5-4484-8811-5 |
На высоте, уздой железной
Россию поднял на дыбы?
Но гениальные строфы рождены буйством поэтической фантазии! Иное дело – историческая проза, строгая, документальная. Дабы архивы смогли приоткрыть свои тайны, «доверив» их отважному незнакомцу, нужно разрешение самого государя. Николай I дозволение дал, о чём Пушкин в июле 1831 года радостно сообщает другу Нащокину, из Царского Села в Москву: «Нынче осенью займусь литературой, а зимой зароюсь в архивы, куда вход дозволен мне царём. Царь со мною очень милостив и любезен».
Следом летит письмо в Петербург Петру Плетнёву: «Кстати скажу тебе новость… царь взял меня в службу – но не в канцелярскую, или придворную, или военную – нет, он дал мне жалование, открыл мне архивы, с тем, чтоб я рылся там и ничего не делал. Это очень мило с его стороны, не правда ли? Он сказал: Puisqu’il est marié et qu’il n’est pas riche, il faut faire aller sa marmite[1]. Ей-богу, он очень со мною мил».
Время движется своим чередом: Александр Сергеевич зачислен в Коллегию иностранных дел, допущен к работе в архивах. Знакомцы поэта спешат оповестить о знаменательном событии. Вот и Орест Сомов, критик и журналист, делится своими восторгами с приятелем: «Скажу вам приятную новость: Пушкин сделан историографом Петра Великого, причислен к Иностранной Коллегии, и велено открыть ему все возможные архивы… Спасибо Царю за Пушкина».
Новость, однако, не всеми принималась столь ликующе. Так, Александр Яковлевич Булгаков, московский почтовый директор, с иронией замечал в письме к брату Константину: «Лестно для Пушкина заступить место Карамзина, ежели только правда это. Пусть употребит талант свой, ум и время на дело полезное, а не на вздорные стишки, как бы ни были они плавны и остры».
У Пушкина – не одни злопыхатели, явились и… конкуренты. Уже давно «возделывает» сию ниву – воссоздание деяний Петра на фоне его эпохи – оппонент поэта Павел Свиньин. Литератор, он же историк и собиратель древностей. Павел Петрович крайне раздосадован, что Пушкин вторгся в его область, как он убеждён, безо всяких на то прав. «Читали ли вы повести Белкина? Как Вам кажутся? – риторически восклицает он. – По-моему, проза не поддержит славы творца Руслана, и я не понимаю, как Правительство могло возложить на поэта дерзкого, своенравного, прихотливого – писать Историю Петра Великого (если это правда!). Удивляюсь, как и Пушкин взялся за предмет столь трудный, скучный, многодневный? Впрочем, чему дивиться: нынешним Гениям всё возможно: он, чай, не откажется пойти в Адмиралы?»
Верно, не зря в эпиграмме «Собрание насекомых» Пушкин так метко окрестил Свиньина «российским жуком»! Да и «героем» пародийной детской сказки «Маленький лжец» выведен всё он же, «лжец» Павел Петрович.
Однако все те досужие разговоры, если и долетали до ушей поэта, не могли охладить его исследовательский пыл: он всецело поглощён открывшимся перед ним новым увлекательным поприщем. На исходе 1831-го Николай Языков пишет брату: «Пушкин только и говорит, что о Петре… Он много, дескать, собрал и ещё соберёт новых сведений для своей истории, открыл, сообразил, осветил и прочее…»
Отголоски
1
Раз он женат и небогат, надо дать ему средства к жизни (буквально: «заправить его кастрюлю») (