Одиночество в большом городе. Виктория Русских

вышел из машины и оценил масштаб бедствия.

      – Поехали! Брось эти палки! – крикнула Светлана из машины, опуская стекло.

      – Надо быстро собрать, пока никого нет! – крикнул Толик и пошел собирать баффели с дороги.

      – Поехали, я сказала! – крикнула Светлана из машины. – Мне в туалет надо! Срочно!

      – Иди в кусты! – крикнул Толик, продолжая собирать баффели.

      – Какие еще кусты! – оскорбленно крикнула Светлана.

      Толик не ответил.

      Светлана вылезла из машины, вышла на середину шоссе и растерянно осмотрелась, пошатываясь на каблуках.

      – Тут кустов нет! – сквозь слезы крикнула она.

      В ответ ей была тишина. Толика исчез. Светлана, дрожа от ночной прохлады, испуганно осмотрелась и прислушалась.

      – Толик!!! – громко завопила она.

      – Что ты орешь? – сердито крикнул Толик, вылезая из канавы с баффелями в руках. – Быстро баффели собирай, пока машины не поехали!

      Светлана, увидев вдалеке свет фар приближающегося автомобиля, спотыкаясь на высоких тонких шпильках, пошла искать баффели.

      Несколько машин уже подтянулись и стояли, мигая фарами в ожидании, когда Толик и Светлана расчистят путь.

      – Какой же ты бездушный паразит! – рыдала Светлана, собирая с дороги баффели, и зашвыривала их на крышу машины. – Тебе сраные баффели для бани дороже меня! Хоть обоссысь, хоть сдохни!

      Толик мужественно молчал, играя желваками, и яростно укреплял баффели на крыше машины.

      Глава 3

1Мать права

      Поезд выехал за пределы вокзала и набирал ход, удаляясь от прекрасного Санкт-Петербурга с вкуснейшими эклерами, от холодной, как металлические щипцы, Ангелины Викторовны и от донорской спермы неизвестного мужчины. Тихо и убаюкивающе стучали колеса. Вера отдернула занавеску и посмотрела в окно, но в сумерках было уже ничего не различить, и в темном стекле она увидела только свое отражение.

      Зазвонил телефон. Вера достала телефон из сумки и посмотрела на экран. Звонила мама Веры, Анна Петровна.

      – Алло, – ответила Вера.

      – Сама не позвоню, так никто обо мне и не вспомнит, – начала Анна Петровна, как всегда, с упрека.

      – Мама… – попыталась возразить Вера.

      – Помру в одиночестве, так труп никто и не обнаружит, – продолжила в том же духе Анна Петровна.

      – Мама, ты так "помираешь" уже последние лет пятнадцать, – заметила Вера.

      Анне Петровне было семьдесят лет, сорок из которых она проработала в школе учителем русского языка и литературы. Но, будучи давно на пенсии, она не оставляла привычку всех контролировать и учить.

      И если бы Вера могла видеть свою маму в данный момент, она бы очень сильно удивилась. Анна Петровна, худенькая и бледная, в стареньком домашнем халатике стояла в курилке областной больницы с сигаретой в руке. Никогда в жизни не курившая, она эффектно затягивалась и сбрасывала пепел в консервную банку.

      – Ну, что слышно? – поинтересовалась Анна Петровна.

      – Ничего