До февраля. Шамиль Идиатуллин

растерянно слушала затихающий цокот.

      Глава четвертая

      «Вычурно ажурные раскаты цокота новомодных копыт самоуверенной в присущей безнаказанности самочки вопиюще просеивались…»

      Нет, не так, подумала Аня, и продолжила не читать, а будто синхронно переводить в уме, выковыривая смысл и суть из напыщенных глупостей.

      Элегантная девушка с цокотом проскочила мимо. Змей не обратил на нее внимания. Ему были куда интереснее возгласы в глубине двора хрущевки, мимо которой он неторопливо шагал, сунув руки в карманы жилетки.

      На балкончике второго этажа колыхалась крупная бабка в синем халате в цветочек, то кренясь в сторону тополя, ветка которого почти касалась перил, то боязливо отшатываясь. Она подзывала крупного серого кота, застывшего в развилке тополя:

      – Мундисабель, иди-иди сюда, чего дам, кис-кис. Ну иди, миленький, ну свалишься же опять, паразит такой.

      Змей медленно приблизился к тополю, разглядывая двор. Соседи увещеваний бабки, похоже, не слышали. Людей не было видно ни на лавочках, ни на балконах, ни за стеклами окон. Призывный взгляд на Змея устремлял только пролетарий, спасавший мир на старом панно, украшающем торец пятиэтажки по ту сторону проспекта.

      Бабка заметила Змея, когда он замер в нескольких шагах от тополя.

      – Молодой человек! – провозгласила она. – Молодой человек, вы меня слышите? Помогите, пожалуйста! Кот на дерево удрал, паразит безмозглый. Обратно вернуться боится, слезать не умеет. Помогите старухе, пожалуйста. По гроб жизни буду обязана.

      Змей, качнув длинным козырьком, подошел к стволу и, поглаживая кору в районе еле заметной надписи «В+К=?», прицельным взглядом смерил путь до кота. Потом снял жилетку, затолкнул ее ворот за ремень сзади и довольно ловко, хоть и явно оберегая правую ногу, принялся карабкаться вверх, не обращая внимания на квохтание бабки.

      – Ой спасибо, ой дай бог вам здоровья, молодой человек, а то МЧС больше не приезжает, дармоеды, проголодается – сам слезет, говорят, а у него почки больные, ему нельзя же, осторожней только, молодой человек, умоляю, рукой вон туда лучше.

      Змей молча перехватил метнувшегося было прочь кота, запихнул его в мешок, сделанный из жилетки, и спустился, не реагируя ни на вопли и дерганья животного, ни на причитания и благодарности с балкона.

      – Ох спасибо-то, – квохтала бабка, – герой молодой человек! Вот сейчас осторожней, ай молодец! У меня третий подъезд, с той стороны вход, сорок шестая квартира, я чай уже ставлю. А тебе, зараза серая, веником по морде сейчас!

      Змей понес кота за угол дома, убедился, что никого нет ни с фасадной стороны, ни в темном подъезде, и прихрамывая, но почти беззвучно поднялся на такую же сумрачную площадку второго этажа. На ходу он выпутывал из жилетки сопротивляющегося кота, жестко придерживая его загривок.

      Бабка уже ждала его в приоткрытом проеме двери, едва не приплясывая от нетерпения.

      – Сюда-сюда, молодой человек, вот спасибо-то, чайку сейчас, закипает уже, орет еще, хлында, больше не сбежишь…

      Только тут она разглядела, что Змей