Побег из Атахэйла. Вероника Петровна Якжина

вёдер со свежим молоком стояли в ряд. Закончив работу, я встала, взяла вёдра и отправилась в сторону кухни. Шаги направились следом. Мне показалось, что брякнули ручки других вёдер, и я приложила нечеловеческие усилия, чтобы не обернуться.

      Когда Эйо уставилась мне за спину огромными глазами, которые не верили сами себе, я невольно посмотрела назад. И едва не выронила свою ношу. За мной стоял Солд и держал еще два ведра.

      Я прошла внутрь кухонного стола-кольца и поставила молоко возле большой ёмкости, в которой девушки делали сыр. Эйо схватила пустое ведро, набросила на него марлю и процедила в него молоко. Затем разлила по кружкам и позвала детей.

      – Куда поставить? – буркнул Солд.

      Эйо показала и вежливо поблагодарила командира.

      – Что делаете с молоком? Сыр? Расскажи.

      Эйо стала объяснять процесс, а я пошла назад к загону, радуясь, что избавилась от преследования. Однако я не успела дойти. За мной снова раздались быстрые шаги. Я застыла на месте. Шаги остановились очень близко. Я чувствовала тепло человека с высоким ростом. Почти ощущала грубость ткани командирской формы. Дыхание сбилось. Вокруг нас, как вокруг костра, летели искры, разгорался жар. Ноги начали дрожать, желая сделать те самые четверть шага назад, что разделяли меня и человека, стоявшего за мной. Он пыхтел, будто борясь сам с собой, и я кожей чувствовала его внутреннюю борьбу.

      Захотелось плакать. Но когда кончиками пальцев Солд коснулся моей руки, я испытала нечто сродни удару. Во мне проснулась небывалая злость. Я отпрыгнула и обернулась. Невольно встала в боевую стойку и дрожащим голосом рявкнула:

      – Чего тебе?

      Солд будто опешил. Он удивлённо моргнул и нахмурился.

      – Меня не встретил никто из лидеров. Решил проверить, чем вы так заняты.

      – Отец… – начала я.

      – Я знаю, – резко оборвал Солд. – Мне интересны все ваши работы и процессы. Поэтому я пришёл посмотреть.

      – Что же не пошёл смотреть на прополку арахиса?

      – Мне нужно было у тебя спросить, что делать? – в голосе зазвенела угроза.

      – Нет. Просто… почему я?! – выпалила мучивший меня вопрос.

      Пожалуй, он был больше адресован мне самой. Почему именно со мной происходило это всё, эти терзания, эти непонимания?

      Солд молчал. Стиснул зубы ещё крепче, чем обычно, обострив и без того острые скулы, выпрямился, огляделся по сторонам. И на выдохе шепнул:

      – Я не знаю, дикарка.

      Настал мой черед удивлённо заткнуться. Я опустила взгляд. Решила увести разговор в более безопасное русло. Мне не хотелось знать истинные мысли Солда, какими бы они ни были. И его лжи мне тоже не хотелось. Вряд ли я смогла бы отличить одно от другого, вряд ли была готова к любому повороту.

      – От меня что-то нужно? У меня много дел.

      – Можешь идти.

      – Всего хорошего, командир.

      – И тебе, дикарка.

      Я повернулась и пошла к загону, где остались ещё