Пирровы победы. Александр Владимирович Марков

на нас – пришлось бы либо здесь помирать, либо сдаваться. Я бы первое выбрал, – добавил он после раздумья. – Слышал, какие ужасы про застенки инквизиторские рассказывают.

      – Повезло, – согласился Стивр.

      – А тебе всегда везет. Даже в совершенно безвыходных ситуациях. Сейчас такая, кстати, и была. Только придурки могли так поступить, как эти инквизиторы. У них, пока они сюда шли, мозги расплавились наверняка, сейчас там каша одна.

      – Хочешь проверить?

      – Хм, нет вообще-то.

      – Мне кажется, что они не привыкли к сопротивлению. Приходят к тем, кого решат забрать, ну и у жертвы, естественно, ноги ватные, руки дрожат… Колдовство какое-то во всем этом. Хотя инквизиторы вроде бы против него и воюют. Не пойму я этого всего!

      – Как думаешь, хозяин, скоро из-за твоей этой штуковины громыхающей сюда народ сбежится?

      – Не знаю, но ноги уносить надо побыстрее.

      – Ага, – кивнул Габор.

      Ехать сейчас по улицам в золоченой карте – все равно что кричать во все горло: «Вот едет Стивр Галлесский. Кто его искал?» На ней сейчас не только за ворота не выбраться, добраться до этих ворот не удастся. Пусть сейчас только собаки бездомные бродят в темноте, но какая-нибудь из них – та, что по-человечески разъясняться умеет – обязательно доложит кому следует о сверкающей карете, на бортах которой нарисованы гербы Стивра Галлесского.

      Те же мысли пришли и в голову Габора.

      – Не в карете, надеюсь, – наконец высказал он их вслух.

      – Да, а почему бы и нет? Знаешь, всегда мечтал погибнуть с фейерверком, а не в постели на старости лет, когда рука уже ничего и удержать не сможет. Представляешь, сколько охранников сбежится, чтобы нас остановить на выезде из города?

      – Мне кажется, что болезнь инквизиторов… – Габор сделал паузу и после заговорил побыстрее: – Это я про разжижение мозгов, если ты не понял, хозяин, передалась и тебе.

      – Не, не бойся, поедем и вправду в карете, но ты знаешь, я еще не настолько забыл всякие магические ритуалы, чтобы не суметь наложить на нее маскирующие заклятия. Со стороны будет казаться, что это повозка с дерьмом, так что все нос будут воротить.

      – С дерьмом? – переспросил Габор. – Хм, очень метафорично, хотя лучше бы тогда в нее инквизиторов положить. Дерьмо – это они.

      – Костер ты уже заработал.

      – Гы-гы-гы, – засмеялся Габор, – дважды не сожгут.

      Ну, пойду экипаж готовить да в дорогу соберу чего-нибудь.

      – Я скоро, – сказал Стивр, – мне надо кое-что в кабинете прибрать.

      Он поднялся по мраморной лестнице. Кровь инквизитора уже стала стекать по ней ручейком. Окна в кабинете были занавешены тяжелыми бархатными портьерами, через которые свет из комнаты выбраться не мог, так что, когда он, хлопнув в ладоши, зажег в камине огонь, с улицы дом по-прежнему оставался безжизненным, погруженным в темноту.

      Жалко было прощаться со всем, что его окружало. Этот дом хоть и не мог выполнить функции крепости, за стенами которой можно пережить