Черные руки. Рассказы. Сергей Бураков

ложкой до тарелки.

      И тут Николаевна вспомнила и засеменила к окошку.

      – Ой, шторки-то я не задернула.

      Я отскочил от окна.

      Вы, наверное, думаете, что я вот так запросто смотрел на них в окошко. Вы ошибаетесь. Я дрожал от страха как осиновый лист. И ночью я долго не мог уснуть, вспоминая взъерошенные волосы мужичка и его страшное лицо.

      На следующий день я встретил Николаевну в магазине. Она взяла буханку чёрного и пошла домой.

      – Николаевна, – догнал я её, – а ты вроде всегда полбуханки только брала, а теперь целую берёшь? Неужели съешь?

      – А что это тебя мой хлеб заинтересовал? – остановилась она, внимательно на меня взглянув.

      – А кто это у тебя был сегодня ночью? – прищурился я.

      – Ах, дура я старая. Шторки забыла запахнуть. Видел, значит, – сменилась в лице старушка.

      Я заглянул ей в глаза и подмигнул.

      – Видел, Николаевна. Да ты не бойся, я умею держать язык за зубами. Кто это был?

      – Домовой у меня поселился.

      – Домовой? – удивился я. – А разве они бывают?

      – Ты же говоришь, что видел, а спрашиваешь.

      – И надолго он у тебя поселился?

      – Говорит, что навсегда.

      – А он не опасен?

      – Да нет. Он же как ребенок. Ну, пойду я. Сегодня щи надо сварить. Очень уж он просил.

      – Николаевна, – спрашиваю, – а ты не боишься, что я разболтаю твою тайну?

      – Да кто ж тебе поверит, – улыбнулась старушка.

      – Действительно, – подумал я, – никто не поверит.

      Вот так я разгадал тайну хорошего настроения когда-то злой и ворчливой старушки.

      Уже два года прошло, а Николаевна всё такая же жизнерадостная. Значит, не обманул домовой. Остался жить у неё.

      Загадочная тропа, ведущая вглубь болота

      О чём ещё может мечтать городской житель, измученный летним зноем и житейской суетой, как не о лесной утренней прохладе. Зайти в лес с корзиночкой в руках и вдохнуть полной грудью летний грибной аромат. Да ничего больше городскому и не надо. Правда, уже через полчаса голова начинает болеть от перенасыщения кислородом, но потерпеть можно.