Зверь во мне. Катя Саргаева

глянула на часы.

      – Серьезно? Ты снова начинаешь? Зачем в семь утра завтракать? Я сплю.

      – Хочу в Абу-Даби съездить, лучше выдвинуться пораньше.

      – Отлично, вот и поезжай сам, – я отвернулась, и поудобнее устроила голову на подушке.

      – Нет, я тебя хочу свозить, там очень красивая мечеть, самая красивая в мире, ну и конечно одна из самых больших в мире. Вставай, стол уже накрыли.

      – Саш, я тебя прошу, давай не возвращаться к скандалам. Пожалуйста, хотя бы сообщай мне о своих планах.

      – Так я сообщаю.

      – Заранее, мать твою! Я сейчас сделаю вид, что не разозлилась, потому что ночью мне было очень хорошо, и нам еще пять дней жить вместе. Но если ты еще раз примешь решение за меня, как за малого ребенка, то мировая будет нарушена.

      – Хорошо, моя королева. Жду тебя в столовой, – он чмокнул меня в нос и удалился.

      Я нехотя вылезла из постели и поплелась в ванную. Там привела себя в порядок и сразу оделась. Еще дома я подумала о том, что мы можем поехать в мечеть и взяла очень тонкое, но полностью закрытое платье и обувь.

      – О, а ты подготовилась! – Саша оценивающе на меня посмотрел.

      – Ну хоть где-то я молодец, правда?

      Я открыла крышку своего блюда и увидела на тарелке свежеприготовленный омлет. Рука тут же сжалась в кулак, и я медленно подняла глаза на Сашу. Он снимал меня на телефон.

      – Пожалуйста, не бей меня, это шутка! – крикнул он, давясь смехом. Потом поменял свою тарелку с моей. На ней уютно покоилась овсяная каша. Рядом стояли пиалки с малиной, черникой, маслом и медом.

      – Здесь еще ста грамм не хватает, валидол запить! – Я подавила желание ударить Сашу вилкой в сонную артерию, и села. – Знаешь, юмор это не твое, совсем. Вот трахаться да, это прям твое, тут ты король. А юмор – нет, запомни это.

      – Ты вообще шуток не понимаешь, – обиделся он.

      – Ты нарушил правила и разбудил меня в херову рань, потому что решил за меня, что мы поедем в Абу-Даби, чем снова нарушил правила. Я проглотила это, но вместо того, чтобы оценить мою неконфликтность, ты решил добить мое утро, и очень неудачно пошутить. Уж извини, если я не оценила твоего юмора.

      Мечеть была нереально красивой. Я видела ее на фото, но в жизни она смотрелась по-другому. Она словно выросла из песка, и цветущие лианы обвили ее колонны. В глянцевой плитке пола, которой был выложен двор, как в речной глади отражалась белоснежная колоннада.

      Внутренне убранство мечети поражало не меньше, ковры и люстры, росписи, это был не храм, а музей, и мне нравились его экспонаты. Они не могли не нравиться, не зря именно эта мечеть считается самой красивой в мире.

      Так как сейчас не сезон, то людей было мало, и мы спокойно могли наслаждаться этим чудом, сотворенным человеческими руками. Я была даже рада, что Саша разбудил меня в такую рань, потому что когда мы уходили, народ начинал прибывать. Я была ему благодарна, но не сказала об этом, чтобы не зазнавался, а то его тирании не будет