Программа Любви. Ярослав Николаевич Зубковский

спиной раздался хриплый, неприятный смех. Ярус резко обернулся, но в комнате никого не было, он стремглав выскочил из комнаты.

      – Мам, ты не слышала, – Ярус вбежал в гостиную, – кто-то только сейчас у нас в квартире громко смеялся.

      – Нет, нет, я ничего не слышала, – оторвавшись от глажки белья, спокойно отозвалась мать и заботливо добавила, – сынок, может быть, тебе нужно уже отдохнуть от этой информатики?

      – Да, да, нужно отдохнуть. Чертовщина какая-то, – пробубнил он себе под нос, направляясь в комнату, и в этот момент снова кто-то гыгыкнул.

      – А сейчас, мам, слышала, слышала? – с надеждой вскрикнул Ярус, вбегая в гостиную.

      – Да нет же сынок, ничего я не слышала, может быть, это у соседей кто-то шумит? А давай-ка я тебя все-таки покормлю, я думаю, это у тебя от голода в ушах звенит.

      – Чуть позже, хорошо, мам? – чмокнув мать в щёку, он пошёл в свою комнату.

      – Хорошо, – ответила она, тяжело вздохнув. – Это же надо столько задавать? Скоро школьники уже диссертации будут в школе защищать.

      Ярус закрыл за собой дверь, сел в кресло перед монитором и задумался. Теперь, кажется, мне понятно, как только я вслух произношу слово чёрт, сразу в ушах у меня раздается этот неприятный смех. Так, надо провести эксперимент и окончательно убедиться в этой связи.

      – Чёрт! – громко сказал Ярус.

      Штора колыхнулась, и сразу раздался тот же гадкий смех. Смеялись, можно сказать, прямо ему в лицо. Ярусу даже показалось, что он почувствовал движение зловонного воздуха из этого незримого рта. Поморщившись, он даже отклонился назад. Когда смех прекратился, Яруса уже бил настоящий озноб. Нужно встать, одёрнуть штору и убедиться, что за ней никого нет. Сидеть в своём кресле, в своей комнате и трястись от страха, оттого, что кто-то прячется у меня в комнате, это уж слишком, – возмущённо рассуждал про себя Ярус, но следующая мысль буквально пригвоздила его к креслу, – а если я сейчас открою штору, а там, за окном увижу чудовище, которое будет тянуть ко мне свои ужасные кровавые лапы. Нет, чего-то мне не хочется открывать штору. Эх ты, Ярус, ты что – трус? – сам себя спросил Ярус, – конечно, нет! Кого это я должен бояться у себя в комнате? – вслух произнес он, встал и рывком одёрнул штору. Там никого не оказалось, а вот за окном на подоконнике сидела большая ворона. Она звонко каркнула и куриными движениями, наклоняя голову то влево, то вправо,

      не моргая, смотрела Ярусу прямо в глаза. Но это было не обычное карканье, вместо привычного: «Карр!» – ворона издавала: «Карра! Карра!» Махнув на неё тыльной стороной ладони и крикнув несколько раз: «Кыш!», Ярус попытался прогнать птицу. Но ворона медленно переступая с лапки на лапку, повернулась к нему другим боком и ещё раз громко повторила свое: «Карра!», судя по всему и

      не собираясь улетать. Такой наглости Ярус не ожидал, он резко открыл окно и столкнул птицу с подоконника. Недовольная ворона взлетела, сделав несколько кругов возле окна, снова пообещала Ярусу наступление кары, и исчезла