«Восход Черного Солнца» и другие галактические одиссеи. Генри Каттнер

доверять безумцу. Она протянула руку и коснулась меча Бойса. – Ты мне поможешь. Разве я для тебя не желанна? Взгляни на свою ледяную возлюбленную – и реши.

      Она вскинула руку. Взгляд Бойса проследовал за ее жестом.

      Между длинными рядами колонн медленно шла к трону Пифия из Керака. Руки были сложены на груди, глаза закрыты, мраморные волосы спадали на мраморные плечи. Она шагала спокойно и уверенно, словно ведомая мысленным взором, заменявшим ей зрение.

      Теперь он видел, что эти две женщины – на самом деле одна. Пламя и лед, добро и зло – и даже более того. Они воплощали в себе все положительное и все отрицательное, и добро выглядело куда более неземным, чем зло.

      Пифия подошла к Бойсу и остановилась. И он впервые увидел, как дрогнули ее ресницы и поднялись белые веки. Глаза оказались голубыми, словно лед в толще айсберга. Но во взгляде был не только лед.

      Бойс увидел разум, заключенный внутри ее, так же как ее тело было заключено в огненную клетку, пока он не позвал ее сюда, повинуясь воле Джамая. И этот разум помнил.

      Бойс был потрясен до глубины души. Он любил эту женщину, когда она была целостным существом. Теперь женщин было две. И он вдруг с изумлением осознал, что его влекут обе, но настолько по-разному, что кажется, будто он сам разделился на две половины.

      Черный сад зла, полный ярких цветов… И эти цветы источают ядовитый аромат, сулящий исполнение невысказанных желаний, безумный экстаз, какого не знал еще ни один мужчина…

      Богиня – сияющий кристалл, чистая и далекая, как звезды… Свет ее голубых глаз намекает на скрытую под ледяной оболочкой любовь…

      Ты мой муж. Ты мой возлюбленный. Ты сочетался со мной браком, так же как и с этой ледяной богиней. Мы отправимся в путь по мирам, полным огней, красок и звуков, по морям безымянных планет, через врата пространства и времени. Смерть и безумие над нами невластны. Мы обретем беспредельное могущество и будем править мирами.

      А искорки, тлевшие в ледяных глазах Пифии, ничего не обещали. И ни о чем не просили.

      Они говорили: «Я тебя люблю». И ничего больше.

      Ирата увидела, как изменилось лицо Бойса. Он шагнул к ней, загораживая собой Пифию.

      Ее губы исказила недобрая, горькая улыбка.

      – Что ж, – тихо сказала Ирата, – мне грозит опасность, но поскольку помощи от тебя не будет, другого выхода нет. И это означает, что ты умрешь, глупец!

      Взгляд ее устремился куда-то за спину Бойса. Она совершила быстрое замысловатое движение руками и напряглась, словно в тревожном ожидании, но тут же расслабилась.

      – Колдуны идут, – сказала она. – Я призвала их раньше времени – до того, как завершился цикл. И это опасно.

      Бойс поднял меч. Ирата рассмеялась.

      – Меч – против колдунов?

      – Нет, – сказал Бойс. – Против тебя, Ирата.

      Он нацелил острие ей в горло. Она, похоже, ничуть не испугалась.

      – И что тогда будет с твоей любимой? Ранишь меня, ранишь и ее. Убьешь меня, умрет и она.

      Бойс опустил