Семь истуканов. Артём Блюдёнов

своим английским, весь именно благодаря языку он и мог водить по маршруту иностранных туристов, но вот чистота произношения вызывала у него сейчас большие сомнения, учитывая статус местной публики. Однако видимо его ответ полностью устроил доктора, Алгома улыбнулась уголками губ и заверила лесника, что отлично его понимает.

      Между тем Марта призывно взмахнула рукой, семенившей мимо бурятке, и произнесла несколько фраз. Денис не знал бурятского, но понял, что лингвист знает и его. Реакция девушки была неожиданной. Она замерла на месте, недоверчиво обернулась и посмотрела на гостей, словно ослышалась. Марта произнесла еще несколько быстрых фраз. Бурятка как–то по–детски улыбнулась и поддержала разговор. С минуту они переговаривались, потом бурятка рассмеялась, несколько раз кивнула и убежала в сторону кухни.

      – Баргу-бурятский диалект, – словно извиняясь пояснила Марта на английском, – это исконный язык ее семьи. Нельзя переоценивать наши корни.

      – Я восхищен, – честно признал Денис, – как это получается, владеть несколькими десятками языков?

      – Не знаю, – Марта пощелкала пальцами, подбирая слова, – я знаю людей, которые умеют складывать в уме шестизначные числа со скоростью калькулятора, вот и тут что–то в этом роде. Я родилась в испанском портовом городке и всегда легко находила общий язык с кем угодно, а состав там был весьма интернациональный. Просто понимаю и все.

      – Я знаю Марту довольно давно, но сама не перестаю удивляться, – тихо произнесла индианка, – скажи, дорогая, остались в мире языки, которых ты не знаешь.

      – Да, – кивнула Марта, – но в большинстве своем они уже давно мертвы. Но трещать как испорченный вентилятор на десятках странных языках – это мелочи по сравнению с талантами Алгомы и Макото. Вот они по–настоящему повергают меня в трепет. Кстати, я попросила Сарану приготовить нам черный кофе. Надеюсь вы любите кофе, Денис?

      – Да, – заверил тот, хотя был совершенно равнодушен к кофе, предпочитая ему зеленый чай, поэтому чтобы не погрузиться в пучину дегустационных предпочтений он продолжил тему, – А что для вас самое трепетное в их талантах?

      – Ну как же, – развела руками Марта, – Алгома – мастер жизни, а Макото – мастер смерти. Это два абсолютно противоположных полюса нашего существования, и именно они вызывают наиболее сильные эмоции. Иногда даже не знаю, что сильнее. А, как ты думаешь, Алгома?

      – Я думаю, что ты как обычно очень много болтаешь, – вздохнула индианка, и в ее карих глазах снова поселилась печаль.

      – В меланхолии ты становишься скучной, – заметила Марта.

      – В настоящее время у нас не слишком много причин для неуемной радости, – парировала Алгома. После чего женщины переключились на ее родное наречие, отгородившись от Дениса непроницаемым языковым барьером.

      Испытывая определенную неловкость, словно перед ним вежливо, но непреклонно захлопнули дверь, отсекая от разговора, Денис полез в телефон, по крайней мере он и планировал почитать