Его игра. По новым правилам. Эрин Хэй

кондиционер. Она приложила ладони к пунцовым щекам и, сделав несколько глубоких вдохов, попыталась успокоиться. Они проезжали через различные населённые пункты, мимо них проносились встречные машины, но ничто не могло отвлечь ее внимание от переживаемой внутри бури.

      – Всё нормально? – спросил сидевший рядом Дэн.

      – Нет, – отрывисто бросила Катя, кусая губы. Она никогда ранее не оказывалась в подобной ситуации, и испытываемый девушкой праведный гнев на самовлюблённого представителя золотой молодёжи грозился затопить её с головой.

      – Макс сделал тебе что-нибудь? – продолжал допытываться Дэн. Он попытался взять девушку за руку, но Катя, погруженная в водоворот собственных мыслей и эмоций, одёрнула её.

      – Нет, – слишком поспешно ответила она.

      Да, собственно, Макс ничего ей и не сделал, если закрыть глаза на его наглое поведение. Она даже испугаться не успела, оказавшись под ним, ни на секунду не поверив, что он может причинить ей хоть какой-то вред в доме полном гостей. Но каков нахал! Выхватил у неё телефон, отрыл самое сокровенное, обнаружив то, что она сама тщательно ото всех скрывала, а затем предложил ей «ковать железо, пока горячо»! И он ни секунды не сомневался в собственном успехе! Катя помотала головой, прогоняя из воспоминаний циничную усмешку избалованного мажора, привыкшего получать всё по щелчку пальцев. Но нет худа без добра! Макс Никольский за столь короткое время слишком прочно обосновался в её мыслях. Если бы не этот случай, кто знает, как долго Катя не смогла бы выбросить его из головы. А теперь, не понаслышке зная его сущность, она наконец-то сможет забыть этого бессовестного красавчика.

      – Дурак! Идиот! – выругалась Катя и тут же прикусила язык, вспомнив, что она не одна в салоне.

      Полностью погрузившись в свои переживания, девушка не заметила, как они уже въехали в Москву и теперь двигались в плотном потоке машин гигантского мегаполиса.

      – Тебе же на Парковую? – уточнил Дэн, который после двух безуспешных попыток выяснить, что произошло между Катей и Максом, тактично молчал всю дорогу, давая девушке прийти в себя. Катя подтвердила кивков головы. – Живёшь возле Измайловского парка. А я в Строгино.

      – По одной ветке, – улыбнулась она, на мгновение отвлёкшись от грызших её мыслей.

      – Да… – задумчиво произнёс Дэн, внимательно разглядывая её.

      Развалившись в гостиной на диване, Макс цедил разбавленный колой ром, наблюдая за сгустившимися сумерками за окном.

      «Я не собираюсь спать с тем, с кем переспала половина университета, а то и половина Москвы! Ты мне противен, Никольский! Ты понятия не имеешь, что такое честность, верность и порядочность! Самовлюблённый нарцисс, мажор и бабник!» – крикнула ему эта незнакомая идеалистка.

      – Самовлюблённый нарцисс… – будто представляясь, повторил он за ней, поднимая коньячный бокал, рассматривая его блики на свету. – Мажор и бабник. Прошу любить и жаловать! – хохотнул он в тишине и, поднеся снифтер ко рту, сделал большой глоток.

      Гостиная опустела.