Бладхаунд. Играя на инстинктах. Алексей Фролов

она уже была далеко.

      В последний миг жизни Лайфсейвер смотрела на своего убийцу широко раскрытым глазом. Это мгновение должно было подарить свободу ее измученной душе, но вместо этого навеки заточило ее в Храме Тайн, в бессрочном рабстве у не ведающего жалости Эссенциала.

      Бладхаунд стал проводником для нее, и за те короткие секунды, пока душа Ники проходила через его душу, влекомая потоком Порчи в бесконечную тьму на изнанке Вселенной, он прожил всю ее жизнь. И он заплакал, зарыдал как дитя, не в силах сдержать эмоций. Это случалось с ним каждый раз. И это было восхитительно.

      А потом он также внезапно умолк, поднял заплаканные глаза на Дукса. И настал черед здоровяка. Его Бладхаунд распял вверх ногами на мертвом дубе. Мертвое к мертвому. Так по-философски, не правда ли? Он вырвал у Кости язык и вспорол живот, в итоге мужчина захлебнулся собственными внутренностями.

      Затем охотник неспешно приблизился к Мерси. Оказалось, что капкан по какой-то чудесной причине не перерубил девушке ногу, как это было с Доджером. Берцовые кости продолжали крепиться к бедренной сухожилиями, хотя коленная чашечка превратилось в сплошное красное месиво, щедро сдобренное костяными осколками. У Мерси недоставало сил, чтобы развести зубья капкана, но вырвать ногу она тоже не могла – ее пугала боль, что придет вслед за окончательно разорванными сухожилиями.

      Подойдя к ней вплотную, Бладхаунд недовольно скривился. Выходит, страх перед болью оказался сильнее, чем страх перед ним? Так не пойдет! За это пусть и ненамеренное, но жестокое оскорбление он отволок стонущую и неустанно вырывающуюся бедняжку к реке и утопил. По частям.

      Остался Брейн. Кажется, на самом деле его звали Фред. Фред Смит. У него была своя IT-контора, разрабатывающая ПО для военных дронов. Парень поднялся с нуля, сам. Достойно похвалы? Едва ли. Ведь ему был уже сорокет, но ни жены, ни детей, ни даже друзей. С точки зрения охотника, этот мозговитый кусок дерьма был абсолютно бессмысленнен.

      Написать прогу, чтобы беспилотник мог сбросить бомбу на мирный город с тысячами невинных жителей – не такая уж великая сложность! Бладхаунд знал, о чем говорит. А вот привести в этот мир нового человечка и вырастить из него достойного члена общества – это действительно непросто. И дано далеко не каждому.

      Он размышлял об этом сухо, на автомате, пока фокус его внимания концентрировался на хаотичных мазках беспредельного ужаса, которые Брейн оставлял за собой, убегая обратно к лесному поселку. Бладхаунд крался параллельным курсом, двигаясь в тенях меж сутулых стволов, а потом средь уродливых скелетов давно брошенных жилищ.

      Охота всегда приносила ему наслаждение и… умиротворение, а вовсе не азарт, как утверждала писанина желтушников! Для обычных людей пространство между отдельными объектами выглядело пустым, но Бладхаунд видел мир иначе. Для него запахи, звуки, дуновения потревоженного воздуха, блики на периферии