ПИКЕ. Александр Лазарев

      От автора

      В свою четвёртую книгу – книгу стихов —

      отобрал те произведения,

      что точнее отображают моё восприятие

      и понимание текущей жизни.

      В целом более трезвое,

      нежели в юности или зрелости.

      Но к такому постижению

      я, увы, пришёл слишком поздно,

      и случилось оно

      со-овсем не просто так…

      Сожалею, но

      изменить и выправить уже что-либо

      в судьбе своей не успеваю

      и делюсь с тобой, читатель,

      делюсь в надежде – тебе удастся!

      Удастся прозреть вовремя.

      Не прерываю свою

      нескончаемую песнь про «жисть»,

      в которой совсем нет места

      совершенно чуждым мне пышному «штилю»

      и красивостям с витиеватостью.

      Нет непроизносимых в принципе мною слов

      типа «чарующий», «багряный» и «горний»,

      нет «зауми» и сиропа, восторгов и муцина,

      нет всего этого в моих стихах —

      есть горечь и кручина…

      Настало время скорби и тревоги —

      неизбежный этап жизни

      мыслящего быстроглазого человека,

      порой излишне горячего и…

      уязвимого, ранимого самоеда

      с необоримым отвращением

      к ненасыщаемым и безучастным

      соплеменникам, жадно пожирающим мир.

      Человека, для которого полупустой стакан —

      почти катастрофа!

      С утраченными иллюзиями

      всё острей ощущаешь

      извечную несправедливость

      мироустройства от человеков.

      Прошло и кануло время

      невинных удивлений и радости жизни,

      пришла пора

      одинокого и унизительного выживания.

      И поразительно, как же к месту оказалась

      десятилетней выдержки строфа

      неведомого поэта:

      «Не вспомнить и однажды,

      а что такое смех

      и что мне было важным,

      и… как же жалко всех!»

      А эпиграфом для всей книги пусть будет:

      «Так устроено сердце моё,

      и не я моё сердце устроил…»

      Денис Новиков

      «Давно восторгов не осталось…»

      Давно восторгов не осталось

      в душе, – смятение и боль

      с тех пор, когда во мне скончалась

      моя последняя любовь

      «Заложил и не выкупил крылья…»

      Заложил и не выкупил крылья,

      Буцефала по дури загнал.

      Мне пожалованные дары я

      Затерял, затрепал, заканал.

      Заповедное вверил сороке

      И к молве пучеглазой заслал,

      Вспять по выщербленной дороге

      Не спеша понукаю осла.

      Завожу дребезжащие песни

      Обо всём, что изведал в пути,

      И с ушастого друга не слезть мне,

      И со стёжки своей не сойти

      Смятённое

      Вроде бы всё как обычно,

      а не спокойно – тревожно,

      многое стало привычным,

      то, что вообще невозможно.

      Смех не таким стал, как прежде,

      радость – как будто хмельная,

      что-то случилось с надеждой,

      с верой, любовью…

      Не знаю!

      То, чем гордились когда-то,

      стало разменной монетой;

      бледные люди заката

      знать не желают рассвета

      «Не посещаемый музей…»

      Не посещаемый музей,

      а за душой – кусочек солнца…

      И оказалось – нет друзей,

      а так: старинные знакомцы.

      Где каждый в собственном соку

      решает, рулит, выверяет…

      одну и ту же «высоту»

      с упорством дятла покоряет.

      Во что-то верящим ещё

      собратьям, рвущимся к раздаче,

      я не судья, я просто шёл

      вне поля зрения удачи.

      Едва в узде себя держу

      во времени, под жизни прессом,

      почти расплющенным лежу,

      и