Филиал. Александр Житинский

Он в кухне, под супом…»

      – Сергей Ефимович, а чем занимается отрасль? – спросил я.

      – Видите ли, вопрос непростой, – замялся он. – Но я узнаю. Я непременно узнаю и скажу вам… Производим, надо полагать. Или строим… В крайнем случае, добываем. Но суть-то не в этом! Везде люди, которыми надо управлять научно… Я вам советую не обращать внимания на досадные мелочи, а сразу же включаться в работу. Сейчас будем думать, как мы вас посадим.

      – Посадим? – вздрогнул я.

      – Я имею в виду рабочее место, – улыбнулся он.

      Сергей Ефимович щелкнул селектором и сказал в микрофон:

      – Горгона Михайловна, зайдите, пожалуйста.

      – Я не Горгона Михайловна, я Виктория Львовна, – раздался голос динамика. – Все равно зайти?

      – Нет, не надо. Извините! – он переключил тумблер. – Горгона Михайловна?

      – Я.

      – Зайдите ко мне, пожалуйста, – начальник отключил селектор и объяснил: – Селектор провели во все комнаты. Видите, что получается.

      ГОРГОНА МИХАЙЛОВНА: Я захватила блокнот и сверточек для Катеньки. Единственная моя отрада. Дочка моя была бы сейчас такой, если бы… Вышла в коридор. Надо проверить ванную. Вошла туда – никого. Дотронулась рукою до колонки. Теплая. Значит, опять кто-то мылся.

      Открыла дверь к Виктории Львовне. Так и есть! Сидят Ксения Дмитриевна и Виктория Львовна, вяжут макраме. Ксения вскочила.

      – Я на минутку зашла…

      Да такое макраме год надо вязать! Я молча закрыла дверь, пошла дальше.

      В прихожей тихо. Анна Семеновна дремлет, Катя развешивает пеленки. Я подошла к ней, говорю шепотом:

      – Катюша, это от меня Митеньке, – сую сверток со слюнявчиками.

      – Ой, что вы… – смутилась, развернула сверток.

      – Дома! Дома! Спрячьте! – сую ей слюнявчик в руки. Не дай Бог, кто из наших увидит.

      Приняла строгий вид и вошла к начальнику.

      РУМЯНЦЕВ: Появилась Горгона с блокнотом.

      – Слушаю вас.

      – Садитесь, пожалуйста… Как вы думаете, где мы разместим Петра Васильевича?

      – Этот вопрос мне спать не дает, – с горечью, сказала она. – Ни у вас, ни у меня, сами понимаете… У женщин тесно, потом они непрерывно что-нибудь меряют, будут стесняться…

      – Измерения? С помощью чего? – не понял Шляхман.

      – Колготки они меряют и юбки, Сергей Ефимович! Им Сабурова приносит. Я борюсь.