Агентурная разведка. Часть 7. Поединок. Начало. Виктор Державин

Расскажешь?

      – Рон, не обижайся, но мы с тобой едва знакомы.

      – Что мешает нам познакомиться ближе, Виктор?

      – Я не вижу проблем. Тем более ты военный, и я тоже бывший военный.

      – Ты бывший военный?!

      – Да, я служил немного, но в другой армии и в другой стране.

      – В какой такой армии и какой стране?

      – Я сам из Литвы. Слышал о такой стране?

      – Конечно. Виктор, ты что же, считаешь, что полковник американской армии не знает своих союзников?

      – Каких союзников?

      – Литва – член НАТО, и я был в этой стране неоднократно. Ты из Вильнюса?

      – Нет. Я родился и вырос в Клайпеде.

      – Отличный город, лучший на том побережье! А в каком районе ты жил?

      – На проспекте Тайкос, – ответил я совершенно честно: так назывался проспект Мира (Тайкос).

      – Знаю этот район. А где ты служил?

      Я мельком взглянул на Рона и понял, что он не проходил подготовку по программам разведки. У него был прямой, удивлённый и смелый взгляд. Вопрос и несомненный интерес был естественный.

      – Знаешь что, Рон, надоело мне это пиво…

      – И мне тоже. Предлагаешь виски?

      И этот момент не остался для меня не замеченным. Разведчик (или контрразведчик) ни за что не перебил бы меня.

      – Отлично!

      Рон, как настоящий хозяин жизни, взмахом руки подозвал официанта и заказал виски.

      Не хотелось, но пришлось прибегнуть к этому известному, но не очень популярному в ГРУ инструменту. И в этом вопросе предстоит поединок, в котором победитель непредсказуем. Проверим.

      Неужели американский офицер сможет перепить русского? Не знаю. Мне мои преподаватели говорили, что они в этом деле большие мастера, очень сильный противник. Однако есть одно но… В данный момент он ещё не знает, что я бывший советский офицер, и легенды говорили о том, что советского офицера ещё никому не удавалось перепить. Вот ведь влип! В любом случае я не посрамлю честь бывшего советского офицера!

      Рон отхлебнул виски грамм на семьдесят. Придётся не отставать, иначе можно зародить подозрения неискренности. Это американский офицер, я не знал их психологии, как следовало бы мне её узнать до встречи! Теперь поздно. Поэтому исходил из того, что у нас примерно одинаковая психология. Тем более он боевой офицер, офицер пехоты и не должен валять дурака.

      Уже видел по Рону, что ему вообще плевать на многие условности. Он говорит о себе смело, не таясь. Отлично понимает, что можно говорить и что нельзя. Понимает, что он не нарушает ничего.

      – Рон, я служил в Советской армии. Литва же была в составе СССР. Служил офицером. Командовал в Афганистане взводом пехоты. Вкратце так. Это было давно. Но войну я хорошо помню. Это останется в моей душе на всю оставшуюся жизнь.

      – Ты пехотинец?

      – Да. В прошлом я старший лейтенант, по-нашему первый лейтенант. Мой род войск – infantry.

      – Отлично! Ты реально учувствовал в боях?

      – Да, но немного. Совсем чуть-чуть.

      – Я тоже повоевал.

      – Ого!