Великий крестовый поход. Пол Андерсон

плывем… – пробормотал он, запинаясь. – Только пока мы в море. Я буду нежен с тобой, обещаю. О, как долго я был одинок…

      Ингеборг перевела взгляд на Тауно. Тот стоял, нахмурившись.

      – Ты очень много сделала для нас, Ингеборг, – сказал он. – Мы не можем тебя принуждать.

      Женщина не отрывала глаз от Тауно. Все молчали. Наконец Хоо стряхнул с себя оцепенение, его плечи поникли.

      – Да, конечно же, я урод, – пробормотал он. – Я остался бы с вами, но видеть ее каждый день и… Прощайте. Думаю, вы доберетесь до дома и без меня. Удачи вам.

      Он шагнул к борту. Ингеборг вскочила.

      – Нет, подожди, – воскликнула она, подбегая к Хоо. Тот остановился и ахнул, когда женщина взяла его огромную когтистую лапу. – Прости, – сказала Ингеборг. Голос ее дрогнул, в глазах выступили слезы. – Я просто испугалась, понимаешь? Конечно же, я…

      Селкай расхохотался лающим смехом и стиснул ее в медвежьих объятиях. Женщина взвыла от боли, он тут же выпустил ее.

      – Прости меня, – взмолился Хоо. – Я забыл. Я буду нежен, обещаю.

      Побледневший Нильс шагнул вперед.

      – Нет, Ингеборг, не надо. Наши души и так отягощены грехом, а ты…

      Ингеборг громко рассмеялась.

      – Ты же знаешь, кто я такая, – резко возразила она. – Для меня такое не в новинку… верно?

      Эйян поднялась и, положив ладонь на плечо Нильса, что-то прошептала в светлые локоны над ухом парня. Тот ахнул.

      Тауно тоже встал и пристально вгляделся в глаза Хоо.

      – Ты будешь с ней нежен, – произнес он, поглаживая рукоятку ножа.

* * *

      Лето перевалило за половину, ночи становились все длиннее и темнее, но эта ночь оказалась ясной, а бесчисленные звезды давали достаточно света для глаз Тауно и Эйян. Шлюп плыл, подгоняемый бризом, который морщил воды пролива мелкими волнами, с шорохом ложившимися под нос корабля. Время от времени похлопывал край паруса, поскрипывал блок или доска – негромкие звуки, почти не нарушавшие тишины… пока ее не разорвал восторженный рев Хоо.

      Позднее он вышел и встал на носу рядом с Ингеборг. Тауно правил у штурвала, Эйян дежурила в «вороньем гнезде», но никто из них не проявлял к парочке на носу открытого интереса.

      – Спасибо тебе, милая, – застенчиво произнес селкай.

      – Ты свое уже получил, – ответила женщина, кивнув на темноту под носовой надстройкой.

      – Могу я пойти с тобой снова?

      – Незачем. Уговор есть уговор.

      Взгляд Хоо не отрывался от воды, пальцы стиснули доски борта.

      – Я тебе совсем не нравлюсь?

      – Я вовсе не это хотела сказать, – возразила она. Ее пальцы медленно скользнули вдоль борта и легли на руку Хоо. – Ты наш спаситель, и… обращался со мной куда лучше многих из тех, кого я помню. Но мы из племени смертных и живем недолго. Какая между нами может быть близость?

      – Но я видел, как ты увивалась вокруг Тауно.

      – А почему бы тебе не попытать счастья с Эйян? – торопливо отозвалась Ингеборг. – Она прекрасна по сравнению с моей невзрачностью,