Командировка. Алекс Хант

нас шумом, жаром и многолюдьем.

      Гостиница, в которую нас с Васильевым определили, приятно удивила. Довольно просторные номера, вполне себе сносно англоговорящий персонал, высокие этажи и просто умопомрачительные виды из панорамных окон.

      Но вряд ли нас отправили любоваться красотами Китая. Расположение временного жилья было стратегически выверено: возле станции метро, при помощи которого можно было быстро добраться как до главного офиса, где нас ждали на заседаниях, так и до станций скоростных поездов, готовых домчать до поставщиков. Нам предстояло крутиться как ужаленными, лишь бы все успеть.

      Правда, нас не кинули с головой в работу, сначала следовало познакомиться с коллегами за столом. Хорошо хоть Васильев проинструктировал: если наливают, нужно пить! Или это воспримется как неуважение к хозяину вечера. А нас ведь пригласил директор!

      – Запомни, Аксенова! Делаем стойку на Главного и смотрим ему в рот! Если мероприятие организует босс, то Главный он. Если его друг, который инициировал просмотр диковиной «игрушки» в нашем лице, то сегодня он Главный.

      «Смотрим в рот». Да-да.

      Как же хорошо, что ты, Роман Алексеевич, не знаешь, КАКИМ взглядом на мои губки во снах смотришь. И ЧТО именно эти самые губки вытворяют. С отдельной частью твоего тела. Стратегически важной.

      – Зачем определяться с Главным? – прошипела, прикрываясь меню и старательно отбрасывая образы, которое подкидывало сознание.

      – Главный платит. Главный кивает головой, одобряя или не одобряя блюда, зачастую он же их и выбирает. Именно Главный решает, что мы будем пить. Надеюсь, не нужно напоминать, что отказы сегодня не принимаются?

      Он даже не дал мне ответить, опустил меню и сразу вовлек соседа в беседу, как будто мы обсуждали с ним перечень морепродуктов.

      Я обиженно поджала губы.

      Не забыла еще. Его слова впечатались в мою память настойчиво:

      – Отказ от напитка, в том числе алкогольного, может быть расценен хозяином встречи как оскорбление. А миф о том, что славянина не перепить, будет подстегивать его и всех китайских гостей перепить нас.

      – В смысле? Совсем нельзя говорить «хватит»?

      – Совсем. – Начальник потер шею. – И на счет заплетающегося языка или попыток оставить свой ужин под столом можешь не переживать. За подобное тебя лишь начнут уважать еще больше: мол, какой ты классный работник, как сильно уважаешь хозяина вечера!

      – Да вы шутите!

      – Китайцы считают, что если ты принял все предложенное в полном объеме, включая последствия, тем самым оказываешь большую почесть Главному.

      – А если я не хочу пить?

      – Можно было бы сослаться за роль водителя, но мы с тобой здесь без машины. – Он пожал плечами. – Смирись, Соня, в первые дни придется тяжко не только морально и интеллектуально, но и физически. В том числе, из-за желания китайского руководства показать, какие они щедрые к своим «забугорным новичкам».

      – А если… сказать, что я… допустим, на антибиотиках?

      Васильев замер.

      – Гениально. – Роман Алексеевич кивнул. – Это сработает. – Помедлил. – Тогда мне придется отдуваться за двоих.

      Вот и как после