Кома. Лилия Ларгус

е Ridero

      КОМА

      1. Лара сидела на больничном подоконнике, поставив ноги на батарею. Хмуро смотрела на медсестру, неспешно фиксирующую показатели пациентки.

      Ты б хоть вслух объясняла, что там записываешь! – не сдержалась Лара, но медсестра не обратила на её слова ни малейшего внимания.

      – Ох уж мне эти грибники, – проворчала она.

      – Да, вот такие мы с Танькой грибники! А чего нам Интернет все грибы одобрил?! Мы ж проверяли! – огрызнулась Лара.

      Это её тело лежало на кровати, её осматривала усталая медсестра. А саму Лару, сидящую сейчас на подоконнике, никто не видел и не слышал. Лара была в коме.

      2. Август выдался тëплым, ласковым, наполненным ароматом яблок. Хотелось насладиться остатком короткого лета: искупаться, наварить варенья. За грибами ещё разок сходить, будь они неладны! Вместо этого Лара сидит здесь третий день. Даже поговорить не с кем.

      Рядом кто-то вежливо кашлянул.

      – Разрешите присесть?

      Лара смотрела на медсестру ещё секунду, а потом поняла, что вопрос таки адресован ей. Она обернулась. Рядом на её подоконнике устраивался поудобней какой-то тип. По внешности – убеждëнный алкоголик. Худой, с характерно опухшим лицом.

      – Вы кто?

      – Алексей, – представился он.

      – Лара. Лариса, – ответила она.

      – Всё сидишь тут?

      – А где ещё?

      – Погуляла бы хоть для разнообразия.

      Ларе и в голову не приходило подобное решение. И вообще, удаляться от родного тела было страшновато.

      – Мало ли что может случиться, пока я отсутствую, – объяснила она.

      – Ничего не случится. Это ж больница. Присмотрят за тобой.

      Лара отвернулась. Ишь ты, какой специалист выискался!

      – А вдруг?

      – Да не дрейфь! Сколько ты здесь?

      – Третий день.

      – А я двенадцатый.

      – что с вами случилось?

      – Водки палëной с корешем хлопнули, – он досадлива сжал челюсти, – С тобой-то что?

      – Грибов поела, – с неменьшей досадой пробурчала Лара.

      Новый знакомый хохотнул, попытался замаскировать смех кашлем, сделал серьëзное лицо.

      – Сочувствую

      – Спасибо, – её ответ прозвучал как ругательство.

      – Да ладно тебе! Пойдут погуляем! – примирительно предложил Алексей.

      – Не хочу.

      – Ой, да ладно!

      Он взял её за локоть, и выпал из окна спиной впервые. Лара неуклюже вывалилась следом.

      3. Они остановились двумя этажами ниже. Алексей плавно перевернулся в воздухе, повис ногами к земле, подтянул Лару, по инерции продолжавшую опускаться. Она посмотрела на него выпученными глазами.

      – Дурак что ли?!

      – Ну, всё нормально? – он улыбался, ничуть не стесняясь отсутствия некоторых зубов.

      – Что тут может быть нормально?!

      – Расслабься. Ты не разобьëшься. Ты же там на кровати лежишь, – он показал пальцем наверх.

      – Ну и что?! Теперь можно меня хватать, и выбрасывать из окна?!

      – Шоковая терапия, – он отпустил, наконец, её локоть.

      Лара осмотрелась. Действительно, вроде бы всё в порядке. Правда она в домашней футболке и штанах с жирным пятном, оставленным на память проклятым жареным грибочком, да в тапках. В компании неизвестного пьяницы. И висит в воздухе на уровне второго этажа. Но в остальном порядок.

      – Я в норме, – успокаиваясь сказала Лара. ж

      – Вот и хорошо! – обрадовался Алексей, – Тогда давай за мной!

      4. Он полетел вперëд и вверх. Лара неуверенно последовала за ним. Они приземлились на крыше ближайшей двенадцатиэтажки. Вид был хорош: крыши домов, зелëные шапки деревьев, крошечные люди, словно игрушечные автобусы и машины.

      – А это кто? – спросила Лара.

      – Чеснок.

      – Что?

      – Чеснок. Кот. Он белый же, а морда, лапы и хвост серые. И синие глаза. По расцветке выходит, что чеснок. Он нас видит.

      – Почему?

      – А кто ж знает. Но видит. Это точно.

      Кот сидел на травке у подъезда, и смотрел прямо на Лару.