Карамель. Новый Мир. Кристина Владимировна Тарасова

решил не будить вас раньше времени, мисс Голдман.

      Всё-таки.

      – Известно, в какое время забирать меня утром? – отвлечённо спрашиваю я.

      – Да, разумеется.

      – Мисс Голдман, – поправляю я. – «Да, разумеется, мисс Голдман». На конце каждой фразы – обращение.

      – Прошу прощения, мисс Голдман.

      Янтарные глаза словно бы улыбаются – задорно, неприхотливо.

      Жду секунду. Вторую и третью.

      Жду.

      Ждёт.

      Ждём.

      Кажется, он забылся. Точно ли работал когда-либо водителем уважаемых лиц?

      – Нажми кнопку, чтобы открыть дверь, – припоминаю я.

      – Ой! – восклицает водитель и роняет взгляд на панель управления, поспешно ударяет комбинацию и выпускает меня. – Ой, мисс Голдман, – тут же поправляется он.

      Что за клоун.

      Выхожу и бреду к дому.

      Хотя не могу не отметить – янтарные глазки позабавили меня.

      События третьего дня

      День начинается всегда одинаково. Я стою в ванной: напротив зеркала, с набранным стаканом воды. Первая таблетка отправляется в рот. Запиваю. Вторая. Запиваю. Третья. Пью. Четвёртая – достаю её предельно аккуратно; блистер неудобный, капсула может выпасти из него. Несколькими днями ранее это и произошло: таблетка упала в раковину. Я не успела поймать её; прокатилась по мраморной поверхности и отправилась в водопровод. Признаваться в том, что у меня из рук выпало дражайшее лекарство, не хотелось (придётся подавать документ, ведь каждая капсула под счёт), посему я сделала вид, будто ничего не произошло. Но произошло. Сопоставить легко. Я не приняла таблетку лишь раз и в тот же день – точнее вечер – заснула раньше комендантского часа и наблюдала беспокойные сны. Я тонула. Произносила речь про Создателей и тонула. Здоровые люди не наблюдают снов, абстрактное мышление есть отклонение. Вчера я выпила полагающуюся по графику таблетку, и ночь была спокойной. Правильной. Умеренной. Я не видела сны, я отдыхала в самом деле: восстанавливалась, набиралась сил к новому прекрасному дню в Новом прекрасном Мире. Я так рада, что наша медицина совершена и продолжает совершенствоваться. Теперь я знаю, чем чреват пропуск хоть одной выписанной мне таблетки. Запиваю. Итого четыре. Какой странный привкус у воды. Она сегодня горчит, отчего? Или всегда?

      Миринда подаёт хлопья из отрубей. Ворошу их пальцами, не притрагиваюсь.

      – Вам подать молока, мисс Голдман? – спрашивает служащая. Напрасно, потому что знает ответ. И я не отвечаю.

      Терпеть не могу молоко и заказываем мы его только для того, чтобы мать в этом молоке отмокала. На сегодняшний день в Восточном районе на искусственном пастбище пасётся не больше дюжины коров, посему натуральный и органический напиток не поставляется; только его аналог, создаваемый на заменителе. В Академии показывали фильм об этом, а – после – проводили экскурсию: учащихся возили по фабрикам и заводам, демонстрировали их работу, напутственно обращались: «скоро это будет в вашей власти – внемлите». Немного интересно, но грязно – предпочту вечно сидеть в пыльном офисе и смотреть на затянутое