Творения, том 4. Святитель Иоанн Златоуст

что все создано высочайшей мудростью и неизреченной любовью. «И был», говорит, «вечер, и было утро: день четвертый» (Быт., 1:19). Когда окончил (Бог) украшение неба, усеяв его звездами и сотворив два светила великие, то положил конец дню и говорит: «был вечер, и было утро: день четвертый». Смотри, как он говорит это о каждом дне, чтобы частым повторением учения укрепить в нашем уме божественные догматы.

      6. Начертав все это на широте нашего сердца (τω πλατει της καρδιας) и изгнав из него всю беспечность, будем тщательно содержать здравые догматы и порабощенных эллинскому заблуждению учить со всей кротостью, чтобы не нарушали порядка и, оставив Создателя, не покланялись тварям, созданным для нашего блага и спасения. Пусть эллины повторяют (свое лжеучение) хоть до истощения сил, я громко взываю, что все это создано для человеческого рода, потому что, будучи вседоволен, Творец не имел нужды ни в одной из этих тварей, но, чтобы показать свою любовь к нам, Он создал все это, показывая нам то, как Он ценит род человеческий, и (научая тому), чтобы мы, руководясь этим, воздавали подобающее Ему поклонение. И какое было бы безумие, увлекаясь красотой тварей, останавливаться на них, и не поднимать умственного взора к Творцу, не внимать блаженному Павлу, который говорит: «невидимое Его от создания мира через рассматривание творений видимы» (Рим. 1:20)? Что говоришь, человек? Посмотрев на небо, удивляешься его красоте, разнообразию звезд, чрезмерному блеску? Не останавливайся на этом, но прострись умом своим к их Создателю. Тебя поражает также свет солнца: видя великую благотворность его, ты приходишь в удивление, и, как увидишь, что лучи его озаряют твои взоры, изумляешься красоте этой стихии? Но и на этом также не останавливайся, но подумай, что, если тварь так чудна и удивительна, и превышает всякое человеческое понятие, то каков Тот, Кто создал ее одним словом и повелением? Так же рассуждай и о земле: когда видишь землю украшенной цветами, покрытой всюду растениями, подобно разноцветной одежде, не приписывай этих произведений земли ее силе, ни содействию солнца или луны, но благоговейно подумай, что, еще прежде создания их, Бог сказал только: «да произрастит земля зелень, траву» – и тотчас украсилось все лицо земли. Если мы каждодневно будем размышлять об этом, то и сами будем благоразумнее, и Господу воздадим подобающее, или – лучше сказать – соразмерное нашим силам славословие. А прославим Его не только этим, но и доброй жизнью, если не будем впадать в те же грехи, напротив, если, совсем отринув дьявольские обольщения, привлечем на себя небесное благоволение последующею (τη μετα ταυτα) внимательностью, великим усердием и постоянным исповеданием. Для Него, по великому Его человеколюбию, довольно, чтобы мы отстали только от греха. Если решимся на это, то легко уже устремимся и на добрые дела. Так никто впредь, прошу вас, не показывайся на конских ристалищах; никто даже не проводи дня в неприличных собраниях; не предавайся игре в кости и происходящему из-за нее крику, и прочим гибельным удовольствиям. Какая, скажи мне,