Темным ведьмам не отказывают. Дарья Гусина

Нас чуть не убили! Из-за вас!

      – Из-за меня?!!! – Фо Амаль впервые проявил хоть какие-то негативные эмоции: полыхнул глазами так яростно, что я почти залюбовалась.

      – Конечно! Я тут из-за вас! Это вы меня подставили! ВЫ устроили проверку в лавке и ЯКОБЫ нашли в моих зельях следы черного колдовства!

      – ЯКОБЫ?!

      – Разумеется! Я зельевар в третьем поколении! Ничего общего с темной магией не имею!

      – НИЧЕГО ОБЩЕГО?!

      «Кто много повторяет, тот в смысл не вдупляет!», – так говаривал мой папа. Умнейший был человек. Рыжий, как бабушка. И с юмором. Говорят, я на него похожа.

      – Ознакомьтесь! – гаркнул инспектор, протягивая то самое ввергшее его в расстройство письмо.

      Преисполнившись самыми худшими ожиданиями (уж очень сердитое лицо состроил инспектор), я начала читать. Письмо было подписано помощником губернатора. Почерк чиновника то карабкался к верхним строчкам, то ступеньками скатывался вниз. Однако кое-что я разобрала.

      – «… неожиданная хворь… сильная боль… необъяснимые явления… волнения…». Послание в стихах? – поинтересовалась я.

      – А-а-а! – взревел инспектор и вырвал у меня письмо. Потрясая им перед моим носом, заговорил, четко произнося каждое слово: – В Прядницах эпидемия – любви и… диареи. Остановлена работа большинства учреждений, лавок… даже мукомольня стоит! Народ слоняется по улицам, используя оную в качестве… неважно! Повсюду массовые… оргии!

      – Много? – робко пискнула я, втянув голову в плечи.

      – Оргий?!

      – Лю…людей?

      – Много! Как раз все те, кто участвовал в разгроме вашей лавки, фра Филчер!

      Они все-таки ее разгромили. Я шмыгнула носом. Фо Амаль подался вперед и вкрадчиво спросил:

      – Ну! Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит? И чего ожидать МНЕ?

      – При чем тут вы? – огрызнулась я. – Вы-то… без диареи. И любви в вас… тоже особо не наблюдается.

      Фо Амаль растерянно моргнул.

      Мама всегда говорила, что лучшая самозащита – это нападение. Недовольные клиенты вернули флакон с каплями? Мутный осадок? Сразу хмурьтесь и напирайте с вопросом: где хранили? Имелся ли непосредственный доступ магии к средству? Чтобы не быть обвиненными – обвиняйте первыми.

      Я покосилась на инспектора, ожидавшего ответ. Судя по известным мне фактам, в последнее время Фо Амаля хранили в крайне неблагоприятных для него условиях. Так что с обвинениями как-то не складывалось.

      – Меня тут чуть не убили. Подозреваю, из-за вас, – инспектор долил масла в огонь. – Судью вызвали на магический поединок, который, на минуточку, будет проводиться с применением ранящей магии. Графскому сыночку… как его… До Фолье… начистили… нанесли телесные повреждения, как раз после нашего отъезда, прямо на станции.

      – А… свидетели… на суде?

      – Трое забулдыг, давших против вас показания? Им тоже нанесли повреждения… только моральные. К ним явились их жены.

      – Ну так это…

      – … ненормально, фра Филчер, ибо их жены давно