Твоё дело. Роман Александрович Савин

Надо работать с тем, что есть.

      Что это? Приверженность традициям и стабильность или стагнация, которая нас губит? Конечно же, первое. Если вы на стороне второго утверждения, уйдите из Ордена самостоятельно, пока я вас не нашёл.

      3

      Марат с Романом в центре опенспейса раскладывали по полу бумажки, деревянные брусочки и канцелярию.

      – Ладно, давай ещё раз. На этот раз с учётом всех моих замечаний. Всех, Ром.

      – Блин, сложный ритуал, зараза, – выругался тот.

      – Ты сам выбрал двойной пентакль, никто тебя за язык не тянул.

      – Ладно, начинаем.

      Роман взял обруч и положил его на пол.

      – Круг, основа всего. По его ободу идёт латынь: «Силой творения, данной нам Мудростью, даруем здоровье и ведём к успеху».

      – Класс, у кого перевод заказываешь?

      – У наших подрядчиков, не у москвичей. Они на отвали иногда делают.

      – Правильно. Деревяшки – это свечи. Расставляй.

      Марат взял в руки распечатанный пентакль. Свечи были классикой для любого герметического ритуала. Хороший специалист должен их расставлять максимально точно. Роман был не хорошим – он был одним из лучших в России.

      – У нас двенадцать треугольников, но они совпадают вершинами. Нужно двадцать свечей.

      Он расставлял их по памяти – это была уже пятая репетиция, и на часах было девять вечера.

      – Вот так стоят свечи. Теперь большая и заметная восьмёрка. Её я делаю лентой.

      – А если бы не было ленты, чем бы делал?

      – Кровью, – внезапно став серьёзным, сказал Роман.

      – Никогда таким не занимайся. Все, что угодно, лучше, чем кровь.

      – А ты с ней работал?

      Марат не ответил. Роман продолжил заниматься расстановкой предметов рядом с обручем. У Ордена герметистов как у отделения масонской ложи было много правил. Они помогали зарабатывать деньги, не появляясь на виду у всех. Было бы трудно объяснить, почему некоторые люди могли позволить себе удачу во всех делах и железное здоровье.

      – Так, лента будет типа висеть. Я зажигаю свечи. Семь человек становятся хором, тянут одним гортанным звуком. Встаю посередине круга.

      Ноги он поставил симметрично на свободное место, не занятое линиями фигур и свечами.

      – Спустя девять вдохов и выдохов я начинаю речь. «Именем Гермеса, что даровал нам мудрость. Именем Трисмегиста, что вручил нам дар творения. Именем Меркурия, что наделил нас правом изменять мир и выбирать дальнейшую судьбу. Я, тот, кто чтит Изумрудную скрижаль…».

      Он сложил ладони, как в молитве. Марат остановил репетицию.

      – Никогда так не делай. Ты не просишь, ты указываешь. Давай ещё раз.

      Со второго раза всё получилось отлично. Марат только хотел похвалить Романа, как получил сообщение в мессенджер: «Они приходили сегодня, испортили дверь, напугали маму».

      – Блядь, – выдохнул Марат, ощущая, как в груди поднимается злость. Потом повернулся