Властелин 4. Мы наш мы новый мир построим. Сергей Николаевич Дергунов

партии для юной красавицы. Под «хорошей партией» она имела в виду оного из своих сыновей. Царю эта идея понравилась. Передав инициативу графине Шуваловой, он мог завлечь в Петербург свою дочь, не прибегая к переписке с бывшей любовницей.

      Только теперь Александр понял, что дочь Софья осталась единственным близким ему человеком, ради которого стоит жить. Мир для него снова стал превращаться из серого в цветной.

      ***

      – Мессир, Гастон докладывает: русский царь сегодня опять посещал тот же дом, что и вчера.

      – Ты выяснил чей это дом, Жозеф?

      – Да, мессир. Это дом русской графини Шуваловой.

      – У царя появилась новая любовница?

      – Не думаю, мессир. Она, как бы это сказать помягче, женщина тучная и не в его вкусе.

      – Допустим. Что тогда он там делает? Я должен знать, что вернуло царя к жизни. Ты видел сегодняшние газеты? Вот только заголовки передовиц: «Прежний Александр с нами», «Освободитель Европы воскрес» «Верона засветилась от улыбки императора Александра». А что он сделал? Просто проехался по улицам Вероны и отпустил пару улыбок прохожим.

      – Я попробую напроситься на прием к графине и все у нее выведать, мессир.

      – У тебя ничего не получится. С иноземцем она не будет откровенничать. Нужен кто-то из русской диаспоры в Вероне. Они все, наверняка, общаются между собой. Ты сможешь найти такого или такую?

      – Если они есть, то найду, мессир.

      Отпустив Сийеса, Эдгар вернулся к мемуарам Наполеона. С первых страниц ему стало ясно, что не зря он решил ознакомиться с творением своего подопечного прежде, чем оно станет достоянием широкой публики. Нет, Наполеон нигде не упоминал ни о маркизе де Монферрат, ни о каком-либо вымышленном персонаже, который бы наставлял императора французов в его деяниях. Но завуалированно в его мемуарах присутствовала некая высшая сила, которую он называл Провидением. Даже об их встрече в Большой пирамиде он рассказал. Но рассказал, как о своем сне, который оказался пророческим. В общем, придется много выкидывать из текста, много переписывать, но это Эдгара не пугало. Работа была творческая, и он проделывал подобное сотни раз.

      Вечером вернулся Сийес и рассказал, что нашел подходящего русского.

      – Кто он? – спросил Пике.

      – Это некто Мордвинов. Адмирал, бывший морской министр, бывший член государственного совета, друг Сперанского.

      – Ого! И что он здесь делает?

      – После отставки Сперанского попал в опалу и уехал заграницу.

      – Опальный министр? –Эдгар задумался, – это плохо. Значит у него испорчены отношения с царем. Так же вероятно, что от него отвернулись и друзья Александра.

      – Тем не менее к графине Шуваловой он вхож, мессир.

      – Как ты думаешь выведать у него нужные нам сведения?

      – Сегодня я дал ему в долг. Он крупно проигрался в карты. Завтра или послезавтра я потребую возврата долга, и он наш.

      Через два дня Эдгар знал причину «воскресения»