Ещё тридцать восемь кошек до сорока. Ольга Станиславовна Назарова

и вообще, все знакомые в один голос говорили о том, что «какая пара прекрасная-какая пара красивая, вот у них-то всё точно будет чудесно!» Ага… всё чудесатее и чудесатее! И на кого же папа-то запал настолько, чтобы затеять развод?

      Отец всегда был неописуемым красавцем с прекрасной фигурой и лёгким отношением к жизни. Младших дочек он обожал и гордился ими, с гордостью представляя их своим знакомым. К старшей относился с некой жалостью, предоставляя удовольствие общения с ней супруге и родителям.

      Когда Даше было лет шестнадцать, она услышала, как отец говорит бабушке о ней:

      – Надеялся, что она перерастёт, но, к сожалению, старшенькая получилась неудачной.

      «Неудачная» старшенькая долго не могла успокоиться, а потом решила, что отец попросту стыдится её и старалась как можно меньше попадаться ему на глаза.

      И вот теперь, кроме старшей дочки, у отца и брак неудачным получился!

      Дашка, невольно вспомнив себя в свои несчастные шестнадцать, искренне пожалела маму, оказавшуюся такой же, как она сама, пусть даже с красивой внешностью.

      – Видишь, даже если таких бросают! – опять всхлипнула мама…

      – Да, вижу! Вижу, что, наверное, не в этой самой вашей красоте дело! Любых бросают и всяких любят! – припомнила рассердившаяся Даша слова одной из своих коллег.

      Глава 5. Работа собаки на деньгах

      Всё воскресенье мама то просто рыдала, то вспоминала наиболее трогательные моменты их с отцом брака, то отчаянно на него злилась.

      – Как он мог! Как? Мы вместе почти тридцать лет… ой… как звучит-то ужасно!

      – Да что ужасного? – Даша и рада была бы хоть чем-нибудь помочь, только вот чем?

      – Тридцать лет в браке – это возраст! Это уже не юность, – всхлипывала мама.

      – Мам, ну и что? Ты посмотри на себя! Ты у меня ещё красивее стала, да даже заплаканная, с опухшими глазами и с красным носом!

      Выяснилось, что ничего лучше Дашка и придумать бы не могла, потому что мама схватилась за лицо, ахнула, кинулась в ванную, загрохотала там чем-то, забубнила о том, что у Дашки нет нормальной косметики, включила воду и долго-долго полоскалась, смывая следы расстройства, короче, начала оживать.

      – Лицо! Во что превратилось моё лицо! А всё эти мужчины! Ничего более разрушительного для женской красоты природа ещё не создавала! – ворчала она, усевшись на кухне и умостив на лицо полотенце, щедро намоченное ледяной водой. – Ну, ничего-ничего… Я ему ещё устрою! Он у меня ещё попляшет! Он ещё пожалеет о том, что сделал!

      Котята сидели рядом с хозяйкой и озадачено переглядывались. Они никак не могли понять смысла поступков этой странной лю́ди. Вот хозяйка – людь нормальная, а эта… Вот зачем она мокрую подстилку себе на морду умостила?

      Домой Дашкина мама поехала уже поздно вечером, практически спокойная, полная изощренных планов мести и решимости немедленно стать ещё прекраснее, чтобы муж проникся горьким сожалением о своих поступках!

      Правда, по дороге выяснилось, что у неё был отключен смартфон, а когда