Островитяне. Мэри Элис Монро

мусор. Пытаемся не пользоваться одноразовыми мешками и контейнерами. Знаешь эти пластиковые бутылки, которые люди покупают целыми упаковками? Они загрязняют планету. На острове они запрещены.

      Хани отхлебнула кофе и продолжила:

      – А теперь о твоих обязанностях. Ты будешь отвозить мусор на переработку. Будешь приносить воду для питья. Вода в кране совершенно безвредная, – добавила она, – но у нас тут очень хитрая система фильтрации. И отфильтрованная вода такая вкусная! – Она указала на большой пустой кувшин на полу. – Воду я держу здесь. Твоя задача – наполнять его в Природоохранном центре по мере необходимости. А по дороге будешь проверять почтовый ящик и забирать с причала мою газету. Собственно, все эти места в одной части леса.

      Я посмотрел на список и скорчил рожу, однако вслух ничего не сказал.

      – Разумеется, будешь ездить на тележке для гольфа, – добавила бабушка.

      Я тут же поднял голову.

      – На тележке?

      Хани улыбнулась.

      – Ключи я оставила в зажигании.

      – А можно сразу после завтрака? – Очень хотелось выбраться из дома.

      – В тележке лежит карта острова. Дорога, по сути, одна, по большому кругу. Потеряться почти невозможно. Так что ничего сложного.

      Я слез с табуретки – хотелось поскорее одеться и взяться за дело.

      – Еще одна вещь, – сказала Хани, подзывая меня поближе. – Вернее, задание. Домашнее, на лето.

      Так, рано я обрадовался.

      – Какое еще домашнее задание? – спросил я подозрительно.

      – Интересное. Когда твой папа был маленьким, он, как доделает хозяйственные дела, сразу за дверь и гулял до темноты. Только поесть приходил. И всегда носил с собой вот это.

      Хани погладила переплет коричневой записной книжки, потом положила ее на стол. Я нагнулся, чтобы получше разглядеть. Переплет, похоже, кожаный, потертый, размякший от времени. Рядом с желтым цветком на нем было детской рукой написано: «ЭРИК ПОТТЕР».

      Я ласково погладил пальцем папино имя.

      – Что это?

      – Его детский дневник. Ай! В смысле – журнал наблюдений. – Хани усмехнулась. – Твой папа страшно злился, когда я называла это дневником. – Тут она вдруг протянула книжечку мне: – Теперь он твой.

      Она отвернулась и принялась складывать тарелки в раковину.

      Я взял записную книжку в руки. Кожа такая старая, что на ощупь напоминает масло.

      – Твой папа разведал на острове каждый уголок. Записывал все, что делал, зарисовывал, что видел. Он был настоящим юным натуралистом. Думаю, это стало хорошей подготовкой к службе в армии.

      Хани открыла ящик стола, вытащила разлинованную тетрадку вроде тех, какими пользуются в школе.

      – Вот, это тебе. Не такая красивая, как у папы, но сойдет. Записывай все, что с тобой произойдет на острове.

      Я нерешительно взял тетрадку в руки.

      – Типа чего?

      Хани пожала плечами.

      – Натуралист вглядывается и вслушивается. Смотри: если выйти на улицу и шуметь, вся мелкая живность разбежится. А если ходить тихо, проявлять