Вася. Романна Милонен

хозяйстве

      ___________________________________

      Я стоял на улице и провожал взглядом отъезжающую машину с родителями и бабушкой. Было шесть утра, поэтому я ещё наполовину спал, но в голове уже крутились мысли, что делать, чтобы всё сделать и ничего не упустить. Не знаю, откуда появилась идея, что если я обольюсь холодной водой, то проснусь быстрее, но я решил этим воспользоваться. Тянуло снова лечь досыпать, поэтому нужно было предпринимать кардинальные меры.

      Дошёл до колонки, которая находилась через два дома. Набрал воды. Через несколько минут ведро уже стояло передо мной и всем своим видом манило исполнить задуманное. Небо было чистым, поэтому солнце играло в нём, ловя колыхающуюся воду. Я встал на траву так, чтобы лучи сразу меня обогрели. Собирался с духом. Утро было относительно прохладным, а вода определённо ледяной.

      – Так. Так. Нужно просто взять ведро и быстро вылить на себя…. Вот так. Чик и всё… – но сделать это оказалось сложнее, чем сказать.

      – Так, считаю до десяти, хватаю решительно ведро и выливаю на себя! Точно!

      Я выдохнул. По-моему телу уже побежали мурашки, словно я только что облился.

      – Так… один, два, три, четыре, пять, шесть, семь… так, Василий, не позорь свой род! Дед наверняка любил так обливаться по утрам, поэтому и дожил до девяноста лет. Семь, восемь, дее… вять и…

      – Десять, Васёк… десять! – раздался позади хриплый голос, и ледяная вода окатила с головы до ног.

      – Ёмаё! Ёмаё!! Что… блин! Как же холодно! – я задёргался, как будто меня шибануло током. Дыхание участилось. Я вытирал рукой воду, стекающую с волос.

      Раздался смех. Он явно был от всей души. Я повернулся и увидел деда Егора, бабушкиного соседа. Ему было где-то за семьдесят, он дымил какой-то папиросой и держал в руках ведро. Я знал его с детства.

      – Чёта, Василий, ты прямо не решительным стал! Раньше не раздумывал подолгу, брал и делал.

      – С-спа-сибо дед Егор, за с-с-содействие так сказать. Но я бы сам с-справился че-честное слово, – от холода зуб на зуб не попадал. Я судорожно вытирался полотенцем, а потом вообще укутался в него.

      – А дед твой прожил долго, потому что пил свой самогон, а не эту дрянь, что сейчас делают, – затем он стал кашлять.

      – Вы так и не бросили курить? Всё свою махорку крутите. Кашель то вон, какой себе заработали, – заботливо проговорил я, а заодно перевёл тему.

      – Нее, курить не брошу. Смолю с детства, поэтому и жив до сих пор! Помирать буду, дак попрошу, чтобы махорочки в мешочек отсыпали, да газетки положили, чтобы на том свете продолжить, – засмеялся он.

      – Сомневаюсь, что есть тот свет… – задумчиво проговорил я.

      – Ладно, пойдём чаем горячим напою, а то не дай бох, заболеешь, Дуська меня заживо сожрёть, – и он пошёл на свой участок.

      – Дед Егор, спасибо за чай, но дел много! – крикнул вслед.

      – Чё на хозяйстве оставили? – развернувшись, спросил он и как-то странно прищурился.

      – Ага, – я улыбнулся.

      – Ну, лады. Тогда заходи, грибовницей в обед накормлю. Щас схожу тут в