По велению вселенной… Я разрушаю созданное. Анастасия Волкомир

прочтет твои мысли, Дарья?

      – Я понимаю.

      – Если тебе что-то не нравится, ты не должна молчать. А это дай сюда. Я солью половину и разбавлю водой. Такую ересь даже сумасшедшие не пьют, а алхимики в аптеках не продают. Оставь это.

      У меня будто груз с плеч спал, но ненадолго. Это только часть всего оставшегося дня и я даю себе отчет в этом.

      – Я говорила вам, что моя бабушка была магом? – Спросила я, когда она снова копошилась на кухонной столешнице.

      – Нет. – Она повернулась ко мне, чтобы я увидела ее улыбку. – Не говорила.

      Прежде чем продолжить повествование, я неловко поерзала на сидении. Тело покрылось мурашками, будто надо мной стояло что-то хтонически страшное. Темнота и навязчивое жужжание поломанной электрической лампочки. Никого не было. Просто мое воображение само нарисовало это.

      – Да. Она много проблем принесла нашей семье и сколько за собой оставила. Не то чтобы я виню ее, но…

      – Но она оставила след в твоей жизни?

      Я сделала паузу, чтобы привести мысли в порядок.

      Недаром бабушка моя славилась среди родственников дурным ртом. Это она меня сглазила. Прокляла. Точно говорю. Она то ли от провидица, и могла видеть будущее, то ли просто завистливая очень по своей природе, не знаю.

      Она однажды моего отца оклеветала. Нарекла алкоголиком и тунеядцем, так его через пару недель уволили, и он пристрастился к крепким зельям. А что было после того, как та обозвала свою сестру… кхм… представительницей древней профессии, так я вообще молчу.

      – Она однажды сказала мне, что я ничего не умею. И ничего не добьюсь. – Я почувствовала влагу на щеке и тут же потерлась лицо о плечо, пока Татьяна Викторовна была занята чашкой. – Знаю, глупость. Да и вырвалось это у нее сгоряча.

      – Но ты по-прежнему помнишь это. Почему?

      – Я… я не знаю.

      На самом деле я догадывалась. Почему-то после этих слов у меня все словно из рук валилось. Разбила кучу посуды, сломала книжные полки у себя в комнате. Даже в матрасе моем образовалось много дыр и вылезли пружины.

      «Ты ничего не добьешься» – только это и знаю.

      Она села напротив меня и вдумчиво всматривалась в отражение из собственной, наполненной чаем, кружки.

      – Ты хочешь избавиться от этого проклятия, не так ли?

      По рукам снова прошла неприятная дрожь.

      – Откуда вы знаете, что…

      – Что это проклятие? Ах, а что же это еще может быть? Слово – самое сильное заклинание во всей Вселенной. Оно способно на многое, как создать что-нибудь, так и испортить. Я много всякого повидала и выслушала. – Она обратила внимание на мои варежки. – Это так просто не исправить. Тут клин клином нужно. Ты девочка послушная, добрая, готовая идти на уступки и даже на жертвы. Тебе следует сделать что-то радикальное. То, что разорвет сковывающие цепи дурного ошибочного мнения.

      – Что вы имеете в виду?

      Она задумалась.

      После двух минут изнурительной тишины она спросила: – А ты соблюдаешь законы Вселенной?

      Я остолбенела. Кажется, вся кровь с лица стремительно исчезла.

      – В-вы