Расплата. Оливье Норек

гендерно-инклюзивный язык.

      – С похитителем или похитителями, – поправила она. – Похищение с целью выкупа – исключительно мужское занятие. И чего вы ждете от меня?

      – Вы будете работать с капитаном Натаном Модисом. Он проведет переговоры с тем, кто появится на экране. А вы послушаете.

      – Вы хотите, чтобы я составила его профиль?

      – Это ваша работа, не так ли?

      – Да, но профайлинг далеко не точная наука.

      – Сейчас нам важна не столько точность, сколько срочность. От вас требуется не больше того, что вы уже делаете у себя в Центральном отделе по борьбе с насилием.

      – Но… Разве у вас в Тридцать шестом нет своего психолога-криминалиста?

      – Есть, и наша сотрудница очень компетентна, что бы там ни говорили.

      Диана никогда не слышала столь вежливой критики или столь лицемерного комплимента.

      – В последнее время она немного утомилась, – продолжил шеф. – Мне же нужен человек в отличной форме, который будет работать круглосуточно семь дней в неделю. Итак, Модис – главный, а вы отвечаете за наблюдение. Кроме вас, никто не выйдет на связь с похитителем, пока мы не раскроем это преступление. Параллельно работают несколько групп, они занимаются другими аспектами расследования. Модис объяснит по ходу дела.

      – И когда я с ним встречусь?

      – Вы уже знакомы.

      Мужчина, которого Диана считала своим водителем, весело помахал из противоположного угла кабинета. Утром, когда она его разглядывала, у нее сложился образ красавчика из приличной семьи, дисциплинированного, вежливого, рафинированного. Его внешность никак не соответствовала должности капитана Тридцать шестого, которому руководство поручило переговоры по крайне взрывоопасному делу. Она с некоторым удовольствием отметила, что он сложнее, чем эта благообразная картинка.

      – Не меня надо анализировать, – проницательно усмехнулся Модис. – Идемте, у нас осталось два с половиной часа.

4

      Комнату площадью не более пятнадцати квадратных метров оборудовали так, чтобы можно было обосноваться там надолго. На длинном столе вдоль стены стояла дюжина пластиковых бутылок с водой, капсульная кофеварка и упакованные в блистеры треугольные бутерброды. В центре находился овальный стол, заваленный документами и протоколами, в которых было все, что удалось расследовать за пять часов.

      – Вам подойдет. Кабинет не слишком большой? – уточнил Модис, который знал, что агорафобию вызывает как толпа, так и большие пустые пространства.

      – Прекрасно. Мне нравится только там, где я могу потрогать стены. Именно поэтому я стала психологом, а не проводником в горах.

      – В каком смысле?

      – Профайлинг проводится в кабинете, как психоанализ. Это работа лично с человеком или с документами, когда ищешь причины, толкнувшие на преступление.

      Модис снял пиджак и аккуратно повесил его на спинку одного из кресел, стоявших в двух метрах от настенного экрана.

      – Что еще я должен знать о вас во избежание недоразумений?

      Что