Проклятый. Миры Лунасгарда I. Анна Мистунина

ему выберут кормилицу – простую женщину из народа, недавно родившую здоровую девочку. Женщина вскормит будущего императора наравне с собственной дочерью. И останется при дворе, окруженная почетом, как мать сестры-принцессы. Дети вырастут вместе, вместе постигнут все, что нужно знать императорской чете. А когда придет время свадьбы, на трон взойдет императрица, телом и душой преданная стране и супругу. Не связанная родовым интересом ни с кем из вассалов, свободная от интриг. Так стала императрицей Далия, так было много веков до нее.

      Но в тот вечер, когда к Далии пришли родовые муки, случилось иначе. Кар столько раз слышал этот рассказ, что порой казалось – он видел все своими глазами.

      Шел дождь, холодный и монотонный. Кортеж двигался рысью – смеркалось, а до ближайшего селения оставалось больше десяти миль. Далия, не желавшая ехать в носилках, делалась все бледней. Но в седле держалась прямо, и озабоченные дамы не слышали от нее ни слова жалобы до тех пор, пока императрица с тонким вскриком не упала на шею лошади.

      Кортеж остановился. Далию сняли с седла, солдаты эскорта спешно раскинули походный шатер. Придворный врач рылся в багажном мешке, ругаясь вполголоса. И понятно – будь его воля, беременная не покинула бы дворец, и гори огнем обычаи вместе со жрецами.

      Всю ночь и весь день императрица мучилась родами. Ее крики далеко разносились над лесом, им вторили резкие голоса птиц. Даже бывалые солдаты бледнели от этих звуков. Командир эскорта хотел на носилках перевезти госпожу в селение. Врач не терпящим возражений тоном отослал его – роженицу нельзя трогать.

      На вторую ночь отряд услышал отчаянный младенческий вопль. Солдаты завопили в ответ, загремели оружием, приветствуя Эриана, принца и наследника престола.

      Но радость сменилась новой тревогой. Измученная родами императрица лежала без сознания. Хмурый врач откинул полог шатра. Навстречу бросился командир эскорта. «Ее величество потеряла много крови, мы не тронемся в путь, пока ей не станет лучше, – сказал врач. – Скачите в селение. Отыщите недавно родившую женщину, если такой нет, скачите дальше, пока не найдете. Принцу нужна кормилица».

      Несколько мгновений рыцарь не шевелился. Потом поклонился врачу и бросился выполнять приказ.

      К утру солдаты вернулись. Командир вел в поводу коня. На нем, испуганно вцепившись в луку седла, сидела женщина. Бурый потрепанный плащ скрывал ее с головой. Солдат, ехавший следом, бережно держал маленький сверток, женщина то и дело оглядывалась на него.

      Отряд спешился. Командир протянул руки, и женщина неловко соскользнула с седла. Капюшон упал, открывая лицо. Нечаянная кормилица принца была молода и казалась бы привлекательной, если бы спутанные волосы, лицо в грязных разводах и заношенная одежда не выдавали в ней нищую.

      Ребенок на руках солдата закричал, женщина кинулась к нему. Из шатра императрицы появился врач. «Другой не нашли…», – начал командир отряда, но врач уже увлек нищенку