Трактир «Ямайка». Моя кузина Рейчел. Козел отпущения. Дафна дю Морье

и занавеска развевалась на ветру. Прежде я никогда не видел в трактире «Ямайка» открытых окон.

      Объяснение было правдоподобным, но для Мэри явно недостаточным. Ужасное подозрение пришло ей на ум. Не Джем ли прятался в пустой комнате для постояльцев в ту субботнюю ночь? Внутри у нее все похолодело.

      – Почему ты все время отмалчиваешься? – продолжал Джем. – Ты что, думаешь, я пойду к своему брату и скажу: «Так, мол, и так, твоя племянница слишком распускает язык»? Черт возьми, Мэри, ты же не слепая и не глухая; даже ребенок почуял бы неладное, проведя месяц в трактире «Ямайка».

      – Чего ты от меня добиваешься? – спросила Мэри. – И какое тебе дело до того, что я знаю и чего не знаю? Я думаю только о том, как бы поскорее забрать оттуда тетю. Я уже говорила тебе об этом, когда ты заезжал в трактир. Нужно время, чтобы ее уговорить, я должна набраться терпения. Ну а твой брат пусть допьется до смерти; мне все равно. Его жизнь – это его жизнь, и его дела – тоже. Меня это не касается.

      Джем присвистнул и поддал ногой камешек.

      – Значит, контрабанда тебя не смущает? – спросил он. – По-твоему, пусть мой брат набьет хоть все комнаты в «Ямайке» бочонками бренди и рома? Но, предположим, он замешан кое в чем похуже; предположим, речь пойдет о жизни и смерти или даже об убийстве. Что тогда?

      Джем повернулся к ней лицом, и Мэри видела, что на этот раз он не шутит. Его беззаботная, насмешливая манера улетучилась, глаза были серьезные, но она не могла прочесть, что прячется в их глубине.

      – Не понимаю, к чему ты это, – сказала Мэри.

      Джем долго смотрел на нее, не говоря ни слова. Казалось, он обдумывал про себя какой-то вопрос, и только выражение ее лица могло подсказать ему ответ. Все его сходство с братом исчезло. Он сразу стал суровее, старше и словно бы совсем другой породы.

      – Может, и не понимаешь, – произнес он наконец, – но наверняка поймешь, если поживешь там подольше. Почему твоя тетка похожа на живое привидение – можешь ты мне это сказать? Спроси ее, когда в следующий раз подует северо-западный ветер.

      И Джем снова принялся тихо насвистывать, засунув руки в карманы. Мэри молча смотрела на него. Он говорил загадками, но только ли для того, чтобы напугать ее, – этого Мэри не знала. Джем-конокрад с его беспечностью и безденежьем был ей понятен и даже симпатичен, но сейчас в нем появилось что-то новое. И Мэри не была уверена, что эта перемена ей по душе.

      Он усмехнулся и пожал плечами.

      – В один прекрасный день мы с Джоссом крупно поссоримся, и пожалеет об этом он, а не я, – заявил Джем.

      И, отпустив это загадочное замечание, он повернулся на каблуках и ушел на пустошь за пони. Мэри задумчиво смотрела на него, кутаясь в шаль. Значит, ее первое предчувствие не обмануло и за контрабандой кроется что-то еще. Незнакомец в баре той ночью говорил об убийстве, а теперь и Джем намекает на то же самое. Значит, она вовсе не дура и не истеричка, что бы о ней ни думал викарий из Олтернана.

      Трудно было сказать, какую роль во всем этом играет Джем Мерлин, но Мэри нисколько не сомневалась, что каким-то образом он тоже тут замешан.

      А если