Сказки бабушки Тайги. Таисья Пьянкова

уж коль не померла,

      Из хором тайком ушла.

      Долго ей пришлось скитаться.

      Всё ж смогла она пробраться,

      Под конец последних сил,

      В те края, где леший жил.

      Там она в худой избёнке

      Поселилась старушонкой

      И взялась, ему под стать,

      Злую силу познавать!

      А коль с нечистью схлестнулась –

      Не на шутку развернулась,

      Очень бойко разошлась –

      Прямо бойня началась!

      Лешака её опала

      Так порою донимала,

      Что ему не по себе

      Стало жить в её злобе.

      Вот тогда лешак дознался,

      Что старухе сон достался,

      Где была она другой:

      Не беззубою каргой –

      Раскрасавицей былою:

      Светлолицей, молодою;

      Оттого бабуля, знать,

      И любила долго спать.

      Леший долго не возился –

      Водяным преобразился

      И болотным слизняком

      Заявился к бабке в дом.

      Да обстроил так умело

      Им задуманное дело,

      Что карга, на пятый кон,

      Просадила в карты сон.

      Ту ли грёзу проиграла,

      Где княжной она бывала.

      А колдун, войдя в кураж,

      Прибежал к себе в шалаш,

      Что таился в том наделе,

      Где и птицы не галдели,

      Где не хаживал медведь,

      Где комар не смел гундеть…

      Поплевал, пошёл юлою,

      Ухнул стреляной совою

      И:

      Задумок удался:

      Сон девицей поднялся –

      От колдуньи отделился

      И княжной оборотился,

      А седая несуразь

      Так с каргой и осталась.

      Вроде выдалась удача.

      Но случилась незадача:

      Дева прежней красотой

      Появлялась с темнотой,

      А с заутреннею дымкой

      Становилась невидимкой.

      Рад бы выправить лешак

      Неожиданный просак.

      Но его лихое дело

      Сил попятных не имело.

      И тогда княжна тайком

      Лешев кинула укром.

      Не сказалась, не спросилась –

      В ясной зорьке растворилась,

      Но осталась жить в тайге –

      От врага невдалеке.

      А каргу, как мухи злые,

      Стали жалить сны дурные.

      По причине таковой

      Ведьма трижды стала злой!

      И, при всякой насторожке,

      Перекидывалась кошкой –

      Не какой-нибудь цветной,

      А как сажа – смоляной!

      Как злодейку не страшиться?! –

      Мало – только не тигрицей

      Поднималась эта страсть!

      А что силою бралась

      Да ухваткою такою –

      Не заслонишься рукою!

      Без кнута или плети

      И во двор не выходи!

      Мужики коней порою

      Не пускали к водопою,

      А в ночное выгонять –

      И не смели поминать!

      Но при всём, при том на деле

      Лишь чесались да гундели:

      – Образуется авось,

      Кабы хуже не пришлось!

      А когда об этой сваре

      Доложили государю,

      Тот