Одиночка. Кровавая вира. Ерофей Трофимов

по себе жить можешь, – грустно пожал Ильико плечами.

      – Я смотрю, тебе тут столичным ветром последние мозги выдуло, – фыркнул Елисей. – Мой сын – внук князя Буачидзе и твой племянник. Или ты так не считаешь?

      – Совсем ума лишился?! – возмутился княжич. – Конечно, племянник.

      – Так почему ты решил, что для меня родная кровь водой станет? – мрачно поинтересовался Елисей.

      – Прости, – смутившись, повинился Ильико. – Глупость сказал. Прости бога ради. И спасибо тебе, что отца не оставил, – тихо добавил княжич.

      – Нет, ты точно с похмелья, – снова фыркнул Елисей, махнув рукой. – Уж прости, но на трезвую голову такое никому и в голову не придет.

      – Не пью я. Могу себе бокал вина хорошего позволить, но не более, – решительно открестился Ильико. – Я теперь стараюсь карьеру сделать.

      – И как? Получается? – заинтересовался Елисей.

      – Ну, не все сразу, – снова смутился княжич.

      – Ничего. Лиха беда начало. Остановиться у тебя позволишь ли, или как? – сменил парень тему, входя в указанные Ильико двери.

      – Ты теперь все время отыгрываться за мою глупость станешь? – хмуро возмутился Ильико. – Мой дом – твой дом.

      – Благодарствую. Ты тут весь этаж снимаешь?

      – Ага. Удобно, и до службы близко. А главное, на слуг отвлекаться не надо. Вон, Сергеичу денег дал, он сам все устроит, – кивнул княжич на вошедшего пожилого солдата. – Который год денщиком у меня служит. Не нарадуюсь.

      – Благодарствую, ваше сиятельство, – поклонился солдат.

      – Так чего тогда дом себе тут не купишь? – не унимался Елисей. – Вон у тебя мажордом готовый. Уж что-что, а выезд толковый тебе из отцовских табунов всегда пригонят.

      – Думал уже. Но в городе домов почти не продается, а те, что есть, мне самому не нравятся. Ежели уж ставить дом, так такой, чтоб при нем все нужное было.

      – Согласен. И кто тебе мешает под городом землю откупить и построить дом, как самому хочется? Тем более, сам сказал, карьеру строишь. При таких раскладах свое гнездо тебе тем более нужно.

      Стоявший рядом с ними денщик громко вздохнул, явно выражая свое полное согласие со словами гостя. Покосившись на него, Ильико снова насупился и, с подозрением глядя на парня, уточнил:

      – Это тебе отец велел со мной об этом говорить?

      – Ильико, ты мне родственник, но в глаз точно получишь, ежели еще раз подобное подозрение выскажешь, – пообещал Елисей, показав княжичу увесистый кулак с набитыми кинтусами. – Я за тебя, дурака, беспокоюсь. Сам знаешь, что такое служить. А род прерваться не должен. Или хочешь отца добить? Еще одной потери он точно не переживет.

      – Знаю, – покаянно вздохнул княжич. – Да только не получается у меня.

      – Что не получается? – растерялся Елисей, подумав самое плохое.

      – Потом расскажу, – вывернулся Ильико, покосившись на вносящих вещи попутчиков Елисея.

      Кивнув, парень повернулся к замершему, словно статуя, Сергеичу и, чуть улыбнувшись, спросил:

      – Показывай,